— Не наткнись на призраков по пути, — сказал он своему спутнику, когда Пол поднимался по лестнице.
Единственным ответом ему был звук захлопывающейся наружной двери. Так как вновь опустилась тишина, я решил, что Регетти вернулся к своему пасьянсу.
Тем временем я осматривался вокруг, ища хоть что-то, что помогло бы мне освободиться. И нашел, наконец, на столе рядом со мной. Расколотые банки — острые стеклянные края могут помочь мне избавиться от пут!
Целеустремленно я начал двигать свой стул ближе к краю стола. Если бы я мог взять кусок этого стекла в свои руки…
Двигаясь изо всех сил, я напряженно прислушивался, чтобы убедиться, что любой шум, создаваемый передвигаемым стулом, не будет услышан Регетти, ожидающим снаружи. Ни один звук не потревожил его, когда я приблизился к столу; и с облегчением вздохнув, я начал маневрировать своими связанными руками, пока не схватил кусок стекла. Затем я начал перетирать острым краем веревки, которые связывали мои руки.
Это была медленная работа. Минуты отсчитывали часы, и ни одного звука не раздавалось снаружи, кроме приглушенного храпа. Регетти, судя по всему, заснул над своими картами. Хорошо! Теперь, если бы я смог освободить свои запястья и ноги, я смог бы попытаться выбраться отсюда.
Наконец моя правая рука была свободна, хотя мое запястье было влажным, покрытым смесью пота и крови. Я не мог хорошо видеть свои руки и действовал наощупь. Я быстро разобрался с путами на левой руке, затем растер свои опухшие пальцы и наклонился, чтобы заняться веревками на ногах.
Тогда я услышал звук.
Это был скрип ржавых петель… Любой, кто прожил всю свою жизнь в архаичных домах, учится непроизвольно распознавать своеобразный, необычный лязг. Скрип ржавых петель из подвала… от железной двери? Звук раздавался из-за кучи угля… железная дверь, скрытая углем. Однажды ночью Феллиппо остался здесь. Все, что от него нашли, лишь ногу.
Джонатан Дарк болтал об этом на смертном одре. Дверь заперта с другой стороны. Туннели ведут на кладбище. Что скрывается на кладбищах, древних и таинственных, а затем выползает из склепов на праздник?
Крик поднялся у меня в горле, но я с трудом подавил его. Регетти все еще храпел. Что бы ни происходило в наружной комнате, я не должен разбудить его и потерять свой единственный шанс на побег. Вместо этого мне лучше всего поспешить и освободить ноги. Я работал лихорадочно, но напряженно прислушивался ко всему, что происходило в соседней комнате.
