– Ты всегда была такой, Линда, с самого детства. Тебе всегда удавалось повернуть все так, чтобы другие тебя выручали. Сначала это были мама с папой, потом Рэй. Теперь, когда источник иссяк, ты придумываешь, как потратить мои деньги!
В самый разгар этой тирады Джон тихонько проскользнул мимо Линды в коридор, оставив сестер в одиночестве. Пока продолжался спор, я ожидала от Линды разных театральных поз и жестов, вроде тех, что мне довелось наблюдать при ее первом появлении в нашем кафе, но теперь она слушала все с видом стоического терпения.
Когда она наконец заговорила, голос ее был угрожающе спокоен, а лицо лишено всякого выражения.
– Так, значит, теперь это твои деньги, Дебби? Ты же вроде бы говорила, что они принадлежат семье Марджери. – Последовала долгая пауза, Дебби густо покраснела. – Может, мы все же не такие уж разные, сестренка, – холодно сказала Линда.
– Я вовсе не то имела в виду… Это не… – Я видела, что Дебби совершенно растерялась от собственной оговорки.
Атмосфера между сестрами накалилась настолько, что казалось, вот-вот посыплются искры, хотя для Боу это осталось совершенно незамеченным – начесавшись вволю, он теперь мирно похрапывал на диване.
– Прекрасно, – внезапно сказала Линда. – Если ты так к этому относишься, я не буду больше злоупотреблять твоим гостеприимством. – Она вернулась и достала из ниши свой чемодан. – Пойдем, Боу, – воскликнула она, подхватив собаку.
Боу неуверенно тявкал спросонья и дико озирался. Неловко волоча за собой чемодан, с ворчащей собакой под мышкой, Линда с видом оскорбленного достоинства прошествовала через комнату.
В дверях она обернулась.
– Конечно, по закону эти деньги не твои и не Марджери. Они принадлежат Молли. – Линда с ухмылкой посмотрела в мою сторону. – Может, чтобы не терзать себя сомнениями понапрасну, ты спросишь ее, что она хотела бы с ними сделать?
И прежде чем Дебби смогла что-либо на это ответить, Линда развернулась и вышла из комнаты. Дебби ничего не оставалось, как посмотреть ей вслед, слушая, как чемодан Линды тяжело грохочет по лестнице.
Сердце мое яростно колотилось. Я ужасно разозлилась на Линду за то, что она помешала Дебби помириться с Джоном, и еще – за то, что она приплела в этот спор меня. Но самым ужасным было то, что, как бы я ни злилась на Линду, в глубине души я сознавала, что она была отчасти права. Нравится мне это или нет, Марджери оставила свои деньги мне. Все неприятности последних недель – от встречи с Дэвидом в кафе до спора с Джоном и разборок с Линдой, – все это стало следствием того, что Дебби пришлось решать, что делать с этими деньгами. Приходилось признать, что наследство Марджери, которое она завещала мне, обернулось для Дебби чередой проблем и потрясений. Я понимала, что если кто-то и виноват в том, что сейчас происходит в жизни моей хозяйки, так это я.
