Все актёры разом рухнули на колени, и «гений будущего» плавно всплыл над сценой и возложил на бюст лавровый венок.
— Благословеннейший из всех царственных особ, богов любимец, один твой вид приносит счастье и радость дарит всем, и потому ты ещё долго среди нас пребудешь, мы без тебя осиротеем...
— Дядюшка Франц...
— Тсс! Тихо! — прошипел Ровантини. — Опера сейчас закончится, и тогда уже мой чер д. Уж я постараюсь своей скрипкой дать достойный ответ «гению будущего».
На сцене Линдор ещё произносил нараспев подхваченные хором строки: «Счастливейшие дни для нас настали! Да здравствует наш сударь! Да здравствует Фридрих Максимилиан!», а Нефе уже распоряжался за кулисами:
— Храм пусть останется! Только пододвиньте клавесин к бюсту! Зимрок, вы готовы объявить о выступлении Ровантини? Хорошо, только не забудьте сказать, что он исполнит одну из сложнейших скрипичных пьес.
— Всенепременно.
Ровантини как раз вошёл в правый карман сцены.
— А где Людвиг? Где вы все вообще шляетесь?
Нефе резко повернулся и схватил стоявшего рядом человека за фалды.
— Ваша музыка, господин Гельмут, теперь несравненно лучше и тем не менее. Нет, лишь двоим будет позволено взять клавесин. Эй, Франц, не вздумай опозорить меня. А ну-ка марш на сцену! — Тут он вдруг в ужасе замер. — Дьявольщина, в этой суете я забыл ноты.
На сцене Ровантини уже отвесил глубокий поклон в сторону княжеской ложи, положил скрипку на клавесин, набросил перевязь со шпагой и вновь взял в руки свой инструмент. Для настройки он сыграл ноту ля и обернулся.
— Людвиг...
— Да? — Мальчик вызывающе выпятил толстые губы. — Господин Нефе забыл ноты в церкви. А мы ведь уже играли с тобой сонату.
— Ты что, всерьёз полагаешь, что достаточно двух-трёх раз, и соната Тартини...
Перед глазами Людвига заклубился туман, полосой разделяя реальный и иллюзорный миры. Он вдруг словно почувствовал прикосновение «гения будущего», и в тот же миг туман рассеялся и в небе засверкали золотые звёзды.
— Тартини? — недоумённо спросил он. — А кто это?
— Ты шутишь, Людвиг? — прошептал Ровантини.
— Начинаем? Только ещё один вопрос. Соната соль минор, не так ли?
— Людвиг?..
Он взметнул руками над клавишами.
— Внимание! Теперь...
И он взял первый аккорд.
— Превосходно! Превосходно! Ровантини! Я восхищен вами!
Курфюрст подошёл к барьеру ложи и жестом призвал публику аплодировать. Однако начавшаяся было овация тут же смолкла, ибо на сцену вышла исполняющая роль «гения будущего» Фридерика Флиттнер. Она приблизилась к бюсту и в нерешительности остановилась.
