— И…
— …достаточной силы для того, чтобы взорвать всю Палату, сэр.
Премьер-министр взволнованно зашагал по кабинету, бормоча:
— Дело становится серьезным… очень серьезным… — И вслух произнес: — Мы сказали уже так много, что нечего теперь скрывать. Передайте в газеты подробное сообщение о случившемся. Если найдете нужным, можете сообщить им также копию письма.
Он нажал кнопку звонка и приказал бесшумно вошедшему секретарю:
— Напишите начальнику полиции, чтобы он предложил тысячу фунтов в награду тому, кто выдаст автора письма, и тысячу фунтов и полную безопасность сообщникам, если они добровольно явятся в полицию.
Секретарь ушел, но эксперт из Скотленд-Ярда остался.
— Ваши люди установили, каким образом машина была внесена в Палату?
— Нет, сэр. Полицейские посты были немедленно сняты, каждый полицейский допрошен отдельно. Никто из них не видел, чтобы посторонний человек входил либо выходил из Палаты.
Премьер-министр задумчиво пошевелил губами:
— Благодарю вас.
Эксперт откланялся и ушел.
На террасе Ольдгет Ист и красноречивый депутат пожинали лавры.
— Я стоял совсем рядом, — сказал депутат. — У меня мороз пробегает по коже, когда я вспоминаю об этом.
— Я спросил лакея, — говорил Ольдгет Ист осаждавшей его группе, — когда он подал письмо: «Где вы его нашли?» Он ответил: «На полу». Я думал, что это обычное объявление, и не хотел вскрывать, но кто-то…
— Это я, — вмешался депутат из Брондсбери. — Я сказал…
— Да, я помню, — любезно поклонился в его сторону Ольдгет Ист. — Прочтя первые строчки, я сказал: «Спаси нас, Боже!»
— Вы сказали: «Будь я проклят!» — поправил депутат из Брондсбери.
— Да, да, я сказал что-то кстати, — согласился Ольдгет Ист.
Три кресла, оставленные в партере в Мюзик-Холле на Оксфорд-стрит, были заняты одно за другим. В половине восьмого пришел скромно одетый Манфред, в восемь — Пойккерт, имевший вид почтенного дельца, в половине девятого — Гонзалес на безукоризненном английском языке потребовавший программу и севший между двумя сообщниками.
Когда в ответ на патриотическую песенку галерея и задние ряды разразились оглушительными рукоплесканиями, Манфред, улыбаясь, наклонился к Леону:
— Я читал в вечерних газетах.
Леон кивнул головой:
— Я едва не попался. Когда я вошел, кто-то заметил: «А я думал, что Бэскеу нет в Лондоне». Ко мне чуть не подошли и не заговорили.
