Огромный хищник едва дышал. Его пасть была судорожно сомкнута, а зубы стали видны гораздо сильнее, чем обычно. Кожа вокруг морды была сильно обожжена, и губы сомкнуть оказалось невозможно.
— Фьер! Фьералин! — выдохнула Марисса, падая на колени рядом и протягивая руки к белой шерсти, сквозь которую на глазах начала проступать кровь. — Какого дохлого огра ты натворил?! — воскликнула она, боясь прикоснуться и причинить эринию еще большую боль.
Из горла тигра донесся хрип. Дыхание его стало сбивчивым, неровным. Никогда прежде Марисса не видела его таким слабым, беззащитным. Страдающим. Образ старого друга в ее голове всегда был ярким, опасным, диким. Но одновременно и несущим уверенность. Будто рядом с ним можно не бояться ничего.
И от того, что принцесса видела сейчас, ей хотелось плакать. И плакать еще громче, потому что она ничего не могла изменить.
— Ты тут… кое-что обронила, малышка, — раздался хриплый голос зверя, который девушка едва узнала.
Тигр распахнул пасть, и на песок выпал маленький окровавленный рубин. Рубин, который принцесса не могла не узнать.
— Так вот, я решил, что тебе это еще пригодится, — прокашлял он, выплевывая воду с кровью.
Марисса не могла поверить своим глазам. Трясущимися руками она подняла алый камень, ошарашенно глядя на того, кто вернул ей такое сокровище.
— Положи его в рот, — выдохнул он, будто от усталости.
Комок встал в горле принцессы, на глаза навернулись слезы. Прозрачная пелена уже застилала взор, а крупные капли покатились по щекам.
Девушка послушалась, положив камень на язык, с подступающей паникой чувствуя солоноватый привкус крови того, кого она так любила.
В тот же миг гладкая драгоценность растаяла, словно сахарная вата, оставив во рту ощущение чего-то неуловимого, но невероятно вкусного. В груди мгновенно потеплело, словно в сердце зажегся давно потухший огонь.
— Фьералин, — тихо позвала Марисса, глотая слезы и едва касаясь шерсти на белой морде. — Фьералин…
— Твои волосы… — закашлялся вновь зверь, и на миг девушке показалось, что он улыбается.
Она схватила собственные пряди, отстраненно наблюдая, как они чернеют. Уже через пару секунд вернулся их былой цвет. Повсюду, кроме одной пряди спереди они стали такими же, как прежде.
Но какое это имело значение? Принцессе было плевать, как она выглядит. Пусть даже и вовсе полысеет, как огрова коленка! Ведь прямо рядом с ней так ужасно страдал самый важный мужчина в ее жизни.
— Фьералин… — еще раз позвала она, видя что он опять закрыл глаза и затих.
