А ведь он даже не успел ее спросить…
На самом деле ему было все равно. Фурия, фея, человек. Да даже если бы она вдруг оказалась пришельцем из другого мира, он бы не отказался от нее. Она, как воздух, была нужна ему любой.
И теперь ее не стало.
Первый рыцарь схватился за основание шеи, стиснув зубы. Татуировка скорпиона вдруг начала жечь так сильно, словно кто-то сдирал ее вместе с кожей. Но это было ничто по сравнению с ощущением потери, разливающимся в груди раскаленным отравленным свинцом.
Он хотел умереть. Прямо сейчас превратиться в статую. И навеки остаться рядом со своей глупой феей.
Он не верил, что ее больше нет. Гладил руками гладкий полупрозрачный камень, все еще сохранивший тепло тела. Касался щек, на которых все еще чувствовались дорожки слез. Только теперь сделанные из кроваво-алого хрусталя. И не верил, что это она.
— Не может быть, цветочек… — прошептал он, до крови прикусывая изнутри щеку, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями, которых с каждой секундой становилось все больше. — Это ведь не ты, правда?
В груди разливался огонь. Все сильнее и горячее. И Дайрен уже не чувствовал боли в шее. Под ребрами что-то жгучее разорвалось на осколки, рассыпаясь по органам раскаленной крошкой. Впиваясь в вены и мясо острыми гранями. Раздирая его на куски.
— Что происходит? — прошептал он, глядя перед собой взглядом человека, сжигаемого заживо.
Кэльфиан поднял красноречиво блестящие серые глаза и безразлично посмотрел на его шею.
— Твоя метка исчезла, рыцарь, — бесцветно проговорил он. И отстранённо добавил, будто это что-то кардинально меняло: — Моя сестра убила себя, отдав тебе свою магию.
— Что?! — воскликнула сзади царица. — Моя фейка улизнула?
Никто не ответил ей. Только Дайрен опустил взгляд на свои руки с распахнутыми ладонями, словно вообще не понимал, кому они принадлежат.
Где-то позади Элеандора топнула ногой по белым плиткам дорожек.
— Привести ко мне мальчишку, — прозвучал ее злой приказ. — Я выпью его до последней капли.
Один из новичков Чернокрылых двинулся к фею. Взял его за предплечье и сильно дёрнул в сторону повелительницы.
Кэльфиан посмотрел на царицу и презрительно отвернулся, сплюнув. И в ту же секунду получил кулаком в челюсть.
Новенький рыцарь потянул обмякшего парня к Элеандоре, но неожиданно замер на месте, не понимая, что происходит.
Дайрен преградил ему дорогу и, приставив кинжал к горлу, проговорил глухим голосом, который сам не узнавал:
— Оставь его.
