Эмия попыталась раскрыть рот, но Дар дернул ее за пальцы.
– Вас не касается. Сто пятьдесят за каждую сережку и двести за брошь. – Это не слишком большая цена, он проверил. Но и не самая низкая.
– Пол… миллиона? – тут же давящей сделалась темнота подвала за их спинами и укоризненным выражение на лице человека по ту сторону доски. – Наличными?
– Наличными.
Дар выглядел, как вышибала, и спорить с ним не имело смысла.
– Но у меня столько нет…
Несмотря на мнимое отсутствие финансов, оценщик уже рассматривал изделия, используя лупу и ультрафиолетовый фонарик. И рассматривал так долго, что у Эмии начали неметь ноги. Текли минуты, где-то в трубах шелестела вода; над ними кто-то ходил – этажом выше располагался продуктовый магазин.
– Молодой человек, – послышался, наконец, вердикт, – не знаю, где вы все это добыли, но полмиллиона наличными… Вы же сами понимаете?
Дар молча протянул ладонь – отдавай, мол, чужое.
Оценщик побледнел. Какое-то время думал, достал из кармана мятый платок, вытер лоб. После отыскал сотовый, набрал номер, дождался ответа и непривычно жестко попросил:
– Алла, привези мне деньги из сейфа. Сейчас же.
На том конце, конечно же, спросили: «Все?!»
– Все.
Эта фраза отливала металлом.
– Полмиллиона наличными…
«Не так уж и много, – думал Дар. – Сейчас каждая вторая машина стоит дороже, а их вон сколько на дороге».
Одетая в белую норковую шубу, Алла приехала тринадцать минут спустя. Обдала посетителей густым облаком дорогих духов, не поздоровалась, протянула мимо плеча Дара полиэтиленовый пакет.
– Такая сумма… – бубнил оценщик ворчливо, но, скорее, уже по привычке. – Вот. Держите. Для вас все пересчитали. Алла, ты ведь пересчитала?
Уникальные украшения он из рук так и не выпустил.
* * *
Домой вернулись на такси. Разделись, деньги вывалили на диван: пятисотки, тысячи, пятитысячки – много купюр, целый ковер. Дар смотрел на них, ошалев, – он вдруг понял, что ощущают люди, ограбившие банк: агрессию, радость, злобу и восторг. Странный дикий и необузданный коктейль нахлынувшей вседозволенности. Они свободны… Они могут ехать, покупать, сорить деньгами…
Полмиллиона – не такая уж и большая сумма, но он никогда не видел их воочию.
– Нам этого хватит? – подпрыгивала Эмия. – Теперь хватит, чтобы путешествовать?
А он продолжал ей удивляться.
– Не жалко того, что продала?
– Нет.
И та искренность, с которой фраза была произнесена, в очередной раз огрела Дарина по голове. Он видел разных женщин: корыстных, менее корыстных, почти бескорыстных. Любящих шмотки, золото и бриллианты или относящихся к ним равнодушно. Но он еще никогда не видел таких, как Эмия, – свободных от предрассудков, умеющих совсем-совсем ни о чем не жалеть.
