— Он сказал мне, — ответила она. — Сыщик! А я должна сидеть здесь с утра до вечера, гнуть спину за работой, вместо того, чтобы жить барыней в Париже или в другом хорошем месте, со слугами, а не самой служить другим. С ума сойдешь от такой жизни!
У Маргариты возникло чувство, будто эта женщина хочет сделать ее своей поверенной.
— Они считают меня каким-то ничтожеством, — ее голос дрожал от сдерживаемого гнева, — а она обращается со мной хуже, чем все другие. Недавно я пригласила ее в свою комнату выпить со мной чашку чая. Что же, вы думаете, она мне ответила?
— О ком вы, собственно, говорите? — с любопытством спросила Маргарита. Ей никак не приходила в голову мысль, что «она» могла быть только Ольгой Крю.
— Ни о ком в особенности. — При одном подозрении, что ее выспрашивают, она сделалась осторожнее. — Молока, сказали вы? Я сама отнесу ему наверх.
Когда она вошла с молоком, мистер Ридер как раз успел разложить на письменном столе чернила, перо и бумагу.
Он взял из рук женщины поднос и поставил его на стол.
— У вас здесь прелестное местечко, миссис Бэртон, — сказал он ободряющим голосом. — Удивительный дом. Давно вы здесь?
— Года два, — ответила экономка.
— Скажите, какой номер комнаты мистера Давера? Она вышла за дверь и указала на крайнюю комнату в коридоре.
— Ах, да, я помню. Он сам говорил мне. Очень удобно расположена. Я видел, как вы сегодня вечером оттуда выходили.
— Вы ошибаетесь, — я никогда не вхожу в его комнату, — резко сказала женщина. — Вы, может быть, видели… — она прикусила язык, — кого-нибудь другого…
— Вы мне сделаете большое одолжение, если передадите мистеру Даверу, что я очень прошу не тревожить меня, я сажусь за работу.
Закрыв дверь за экономкой, мистер Ридер улегся в постель, натянул на себя одеяло и через пять минут уже спал. Он намеревался проспать пять часов, прежде чем наступит момент, который потребует от него самой полной бдительности.
Ровно в два часа, с точностью до секунды, он проснулся. С удивительным спокойствием, он вынул из саквояжа пару войлочных туфель на крепкой подошве и надел их. Затем он достал из чемодана короткую резиновую дубинку, которая в руках опытного человека была таким же опасным оружием, как и нож, и спрятал ее в боковой карман. За дубинкой последовала бамбуковая трость, которая заключала в себе другую, и в действительности напоминала удочку. На конце тонкой трости была проволочная петля к которой он прикрепил маленький электрический фонарик. Закончив приготовления, он погасил свет.
