После ссоры вечером в понедельник Джинни перестала разговаривать с сестрой. Та прислала ей SMS с повторением тех же соображений, но Джинни не ответила. Для нее это не было спором. Ей было стыдно за позицию Бекки и за нее саму.
Во вторник Джинни пришла к Элен Уорберг. Состоялась обстоятельная беседа с привлечением специалистов из других международных правозащитных агентств, в итоге Джинни и еще несколько человек получили назначение в Сирию. Там активно действовал Красный Крест, а SOS/HR был известен своей аполитичностью, что обеспечивало его сотрудникам безопасность. Это была, без сомнения, горячая точка, в мире были места безопаснее, но Элен заверила Джинни, что при первых признаках обострения обстановки или усиления напряженности она сможет вернуться по собственной воле или же ее эвакуируют, если что-то узнают, даже просто услышат тревожный слух, пока еще не дошедший до нее. Джинни привыкла доверять Элен: та еще ни разу ее не подводила. У Джинни была теперь другая проблема – Блу. Она взвалила на себя ответственность за мальчика, и наиболее сложные задания выглядели уже не такими привлекательными, как раньше. Джинни согласилась на Сирию, но обговорила право впредь быть разборчивее. В ее жизни произошла перемена.
Элен не сомневалась, что Джинни справится; положение в Сирии было напряженным, остро ощущалась необходимость в сотрудниках фонда. Мальчики старше 14 лет беспричинно оказывались в тюрьмах, порой подвергались пыткам и даже изнасилованию, выжившие оставались сломленными, физически и психологически искалеченными. Задержанию и заключению подвергались даже дети младше этого возраста. Красный Крест развернул для них два лагеря, куда предполагалось направить персонал из разных стран. SOS/HR определял по два сотрудника в каждый лагерь, в их число попала и Джинни. То, что выбор пал на нее, свидетельствовало о высоком доверии, но для такой работы требовались крепкие нервы. Именно по этой причине командировка предполагалась укороченная: Элен обещала вернуть Джинни назад меньше чем через два месяца, в начале августа. Джинни испытала облегчение от того, что разлука с Блу не будет слишком долгой. Тем же вечером она ему все рассказала.
– Через неделю я уеду, – начала она разговор за ужином. – Я не попаду на твой выпуск. Это очень грустно, но ты уже взрослый, ты поймешь. Есть и хорошая новость: я вернусь на месяц раньше. – То, что она пропустит его выпуск, было известно заранее, в отличие от того, что она вернется еще до конца лета. – Перед отъездом я куплю тебе сотовый телефон. – С этим она затянула и часто сталкивалась с неудобствами, так как не могла его отследить. – Ты должен всегда быть доступен на случай звонка детектива Сандерс или адвоката О’Коннора. – Как раз сейчас, когда затевалось расследование, им могли понадобиться от Блу дополнительные сведения. – Я стану тебе звонить при каждом удобном случае, но в лагере могут быть проблемы со связью. – Она умолчала об опасностях, которым будет подвергаться. – Хочу, чтобы ты перебрался в «Хьюстон-стрит». Знаю, ты не фанат этого места, но восемь недель можно потерпеть. – Она старалась быть спокойной и обстоятельной и того же ждала от Блу. Он заранее знал, что время ее отсутствия должен будет скоротать в другом месте.
