Но, кроме среды подростков, есть и мир взрослых, и он не всегда близок нашему герою, не всегда уютен и доброжелателен. Кстати, тема взрослой несправедливости и высшей справедливости ребенка — это тема настоящих художников. Ее очень остро чувствовал Андрей Платонов, вспомните его рассказ «Семен».
«Перед тем, как лечь спать, отец обыкновенно лазал по полу на коленях между спящими детьми, укрывал их получше гунями, гладил каждого по голове и не мог выразить, что он их любит, что ему жалко их, он как бы просил у них прощения за бедную жизнь; потом отец ложился около матери, которая спала в один ряд с детьми тоже на полу, клал свои холодные занемевшие ноги на ее теплые и засыпал».
У другого русского писателя, Александра Грина, есть рассказ отнюдь не романтический, называется он «Гнев отца». Там отец Тома Беринга просит у сына прощения. За что? За жестокость взрослых, за их непонимание, за их недоверие. Он просит прощения не только за частную несправедливость, но и за весь «гнев» взрослого мира, за весь механизм, может быть, даже и не осознанной, взрослой жестокости.
Именно обида ребенка особенно горестна, и несправедливость к ребенку особенно несправедлива. Она и воспринята мучительно, как собственная бель, художниками, чуткими к н е с п р а в е д л и в о с т и в о о б щ е.
Шаролта Раффаи писательским, педагогическим, наконец женским, то есть материнским, чутьем угадывает не частную, но социальную опасность такой несправедливости. Эта несправедливость особенно контрастирует с тем общественным, гражданским, педагогическим поиском; который идет в сегодняшней социалистической Венгрии, стране, где особенно заинтересованно и внимательно относятся к маленькому человеку, школьнику, к тому, кто делает первые шаги в жизни. Да и юный герой писательницы вовсе не живет бедной, убогой жизнью, как герой рассказа Платонова. Семья этого долговязого мальчика, как принято говорить, «трудовая». Отец, который любовно воспитывал его, — юрист, мать, при всей своей материнской нежности и даже некоторой экзальтации характера, — деловой человек. Девушка, с которой встречается мальчик — Эстер, — современная, контактная, немножко молодежно-стереотипная, но в общем привлекательная. Мужчина, который после смерти отца приходит в их дом и которого автор, на манер майн-ридовских героев, называет Легкой Стопой, мягок и приветлив с ним. Так что, хотя мы и сказали о «Гневе отца», то есть о пресловутой суровости взрослых, здесь, в повести, ее, в сущности, нет. Скорее, обыкновенный, но всегда изумляющий нас драматизм жизни, отнимающий близких, ломающий привычный ход существования.
