Но лавочник не успел вволю посмеяться над Джоном — тот сказал «до свиданья» и был таков. Подивился лавочник, подумал: «Куда так торопится этот чудак?», потом решил, что он свихнулся, и скоро забыл о нем.
А Джон бросился бежать домой. Бежал он со всех ног, а слова лавочника так и звенели у него в ушах. Всю дорогу он думал только о дубе, что рос в дальнем конце его сада. Джон хорошо знал этот дуб, да и как не знать — ведь он мальчонкой каждый божий день карабкался на него, а теперь на дерево лазил его сын.
Наконец, усталый и голодный, добрался он до дому. Жена несказанно обрадовалась, когда увидела его целым и невредимым, и не успела с ним поздороваться, как принялась готовить ему завтрак. Но, хотя Джону до смерти хотелось есть, он не стал терять времени на еду.
— Неси скорей лопату, женушка, — сказал он, — какой мы сад перекапываем.
— Вот она, Джон! — ответила жена. — Скажи спасибо, что я ее на хлеб не обменяла. А на что тебе лопата? Лучше поешь! Хотя, по правде сказать, угощать мне тебя почти нечем. Как говорится: хлебай маленькой ложкой.
Но Джон ее и не слышал. Кинулся в сад и принялся копать землю под дубом.
— Вот бедняга! — сказала жена коробейника дочкам, — те как раз прибежали поздороваться с отцом. — Вот бедняга… Лондонским жуликам нечего было с него взять, так они последний разум у него отняли. А много ли в нем корысти?
Но она ошиблась. Не успел Джон немножко покопать, как наткнулся на большой деревянный сундук, весь перепачканный землей и почти сгнивший. Джон отнес его в дом и открыл. И тут все просто онемели от удивления. В сундуке лежали груды золотых монет и разная серебряная посуда, а еще были там драгоценные камни и богатые украшения из чистого золота.
— Выходит, я не ошибся, — спокойно молвил Джон. — Голос меня не обманывал — то был голос самой правды! Ну, что же нам теперь делать со всем этим богатством?
И вот, чтобы не быть в долгу перед богом, Джон пожертвовал большую часть денег на обновление старой деревенской церковки, которая грозила вот-вот обвалиться. А на остальные купил большой красивый дом и зажил в нем припеваючи с женой и детьми.
КОРОЛЬ ИОАНН И КЕНТЕРБЕРИЙСКИЙ АББАТ
В царствование короля Иоанна кентерберийский аббат жил в своем аббатстве не хуже самого короля. Каждый день в трапезной вместе с ним обедали сто монахов, и всегда его окружала свита из пятидесяти рыцарей в бархатных одеждах и с золотыми цепями на груди.
Как вам известно, король Иоанн был на редкость плохим королем. Он не терпел, чтобы кого-нибудь из его подданных — будь то даже святой отец — почитали больше, чем его самого. И он вызвал кентерберийского аббата к себе.
