И это «другое» в полной мере представляет Павел Крусанов — поэтому он так и популярен сейчас. Сумма модных течений, философских направлений, мировых коллизий (не имеющих к конкретной авторской жизни ни малейшего отношения), набор «прикольных» игровых приемов — все это виртуозно соединяет Павел Крусанов (особенно замечательно это сделано в его романе «Укус ангела»). Почему это имеет такой успех? Видимо, это соответствует настрою нынешней продвинутой молодежи, которой хочется все знать, обо всем судить философски и свысока — и в то же время ни за что не отвечать, и даже лучше бы ни в чем не участвовать. Только неучаствующие так высокомерны и уверены в своих знаниях — и с этих позиций Крусанов пишет, и попадает «в кайф». В отличие от Мейлахса, Крусанов знает все, он творит мифы обо всем — даже о Величии России. Видимо, это идеал нынешней молодежи — великий миф, но в компьютере, а не в жизни. Мейлахса от такого «величия» стошнило бы (ему даже «Пионерская зорька» была отвратительна), а Крусанов работает с историей и культурой абсолютно мастерски, не сидит запершись в квартире, как Мейлахс, а парит над миром. Какой мир точнее — душная квартирка Мейлахса, где он в одиночестве страдает от малейшей лжи (без которой вообще нет жизни), или — Вселенная Крусанова, мощная и сияющая (и в то же время более бумажная, чем крохотная, но сделанная из живой, мучающейся плоти Вселенная Мейлахса)? Обе замечательны, и обе показывают нам, что множество миров неисчерпаемо, а значит, всегда будут появляться писатели, разные — и даже противоположные.
Скрипачки в строгих вечерних платьях сыграли увертюру. Литературная публика, собравшаяся в зале, вежливо похлопала. Началась церемония вручения ежегодной петербургской литературной премии «Северная Пальмира».
— Похоже, это надолго рассчитано! — нетерпеливо скрипя стулом рядом со мной, проговорил московский гость Владимир Новиков, один из влиятельнейших литературных критиков, на этот раз представленный здесь в роли автора романа «Сентиментальный дискурс», вышедшего в финал. — Скажите, чтобы не мучиться, кто победил? Ведь наверняка уже известно!
— Да нет же, — ответил я. — Сейчас только конверты с бюллетенями начнут вскрывать.
— Во, провинция! — весело удивился он. — У нас в Москве еще до голосования известно, кто победил. А уж как проголосуют, весь город в курсе. Во всяком случае — умело организуют утечку информации, чтобы знали, кому приезжать, кому не приезжать. А тут — приперся я — и зачем?
