— Мы рассчитываем, мой друг!
— Но ты не мог взять другую?
— Н-нет. Я и так с трудом смог убедить мою супругу, что еду за фанерой для починки туалета!
— Можешь поздравить себя — впервые в жизни, пусть невольно, ты сказал чистую правду... Но где же фанера?!
— Наши планы неизменны, старик!
— Представляю, как она будет вставать парусом, когда мы гордо выедем на проспект!
— Фанера никуда не уйдет — это наша крыша, прикрытие. Под ней мы можем что угодно творить!
— Думаю, что никто и никогда за всю историю шпионажа не работал под лучшим прикрытием, чем мы... и столь безуспешно!
— Ну почему ты так жесток?
— Поехали!
— На ней?
— А у нас что, есть другая? Иначе через полчаса ты непременно напьешься, и операция будет провалена.
— Ты прав! — проговорил он прочувствованно. — Садись!
Мы выехали на Невский. Машина шла толчками, словно он толкал ее рукой.
— Все! Хватит лжи, ханжества, лицемерия! — хорохорился он.
— А куда, кстати, ты едешь?
— Это я должен спросить у тебя — ты же занимался теоретической частью!
— Я?
Собрав все имеющиеся в голове сведения, я доложил, что по агентурным данным (впрочем, не проверенным) петербурженки стоят на Суворовском, Старый Невский же оккупирован приезжими из Киришей, Лодейного Поля.
— С некоторых пор я не доверяю селянкам. На Суворовский! — решил он.
На Суворовском, накаленном солнцем, текла мирная обывательская жизнь: плелись старушки с кошелками, и лишь всего несколько человек уже успели напиться.
— Как всегда, дезинформация! — кипел Фома.
— Вам, журналистам, виднее!
— Прошу не тыкать носом в грязь! Я не мальчишка!
К тому же мы почему-то никак не могли проехать с оклеветанного Суворовского на манящий Старый Невский — он свернул где-то не там, и теперь мы блуждали, несколько раз утыкались в один и тот же забор, на котором было намалевано сладкое слово «ФАНЕРА».
— Ну что? Сдаемся? Это судьба! Фанера, может, дешевая?
— Нет! Ты забываешь, мой друг, что мы, возможно, в последний раз видим солнце свободы!
Но солнце свободы засветило нам полным светом лишь в пивной, куда мы собрали друзей, но от планов своих мы не отказывались, о чем твердо заявили тут же. Прекрасно летним днем оказаться в пивной с друзьями!.. Может, в последний раз.
— Советую вам для этого дела псевдонимы взять — все-таки вы известные в городе люди! — куражился наш друг-структуралист, сделавшим карьеру на Западе на искажении русской классики. — Например, Жилин и Костылин.
— Нет. Лучше Потливцев и Похотливцев! — издевался другой.
