На углу Невского и Большой Морской стоит знаменитый дом Котомина, где в кафе «Вольфа и Беранже» Пушкин в последний раз выпил лимонаду — и поехал на дуэль. В другом конце этого дома был знаменитый букинистический магазин, где интеллигентные петербуржцы копались в книгах, приценивались к старым гравюрам, разговаривали об истории и искусстве. Закрытие этого салона насторожило всех нас. Что скажет бездушный «маркетинг»? В конце концов — кто для кого — мы для маркетинга или он для нас? Ответ вскоре был получен. Евроремонт, через который прошли почти все помещения центра Петербурга, — мало оставляет надежд: никогда, ни при какой исторической эпохе таких белых, гладких, безликих стен быть тут не могло. Евроремонт, начинаясь и заканчиваясь, уничтожает в нас надежду, что за этим окном будет что-то, связанное с культурой — культуре евроремонт ни к чему, так «наголо» стригут только новобранцев, — в таких стенах ничто петербуржское, историческое, значительное не будет жить. Глядя, как «бреют стены» на первом этаже дома Котомина, на самом элегантном углу Петербурга, на углу Невского и Большой Морской, мы мучились догадками: Неужели и тут, в этом историческом доме, будет «Фастфуд»? В конце концов, кто решает у нас в городе, где чему быть?.. Да нет, — утешали мы себя. — Не будет тут Макдоналдса! Тень Пушкина не позволит.
Позволила! Или ее не спросили. Однажды я вышел из дома и увидел — на фронтоне старинного этого дома, с колоннами и пилястрами, налеплен силуэт белой кошки в прыжке! «Пума», знаменитая спортивная «Пума» прыгнула сюда! Что они, ошалели? В витринах, где раньше стояли старые книги, шкатулки, гравюры, — торчат, растопырившись, футболки, задирают носки грубые башмаки, белеют трусы. Никто не против спорта — но это не спорт. Это хамство!
Пока я стою, застыв, на меня наезжает «амазонка» на коне, спихивая на проезжую часть — она понимает, что денег я вряд ли ей дам, а остальное ее не волнует. Убитый, я гляжу на могучий, неторопливо удаляющийся конский зад, и вдруг хвост неторопливо поднимается — и неровные, бурые, дымящиеся «конские яблоки» ложатся дорожкой, которую трудно обойти. Амазонка на своем битюге даже не оборачивается — ее не колышет все это... «Медная всадница» наших дней? Новый памятник новому городу?.. Где я?
