— Ты что же — совсем не рада меня видеть?
— Солнышко, конечно, рада! — Терри обняла обиженного ребенка. — И так было всегда.
Куинн прижалась к ней.
— И ты не сердишься на меня?
— Ни капельки. Я счастлива, что с тобой все в порядке.
— Тогда почему мне нельзя остаться у тебя?
— Потому что папа будет тебя искать и волноваться. Идем же, я отвезу тебя домой.
Терри заперла дверь и повела Куинн к джипу. Чтобы избежать пробок на Мэйн-стрит, она выбрала проселочную объездную дорогу по каньону. Куинн, сидя рядом на пассажирском сиденье, молчала. Должно быть, чувствует себя преданной: единственная подруга, к которой она обратилась за помощью, везет ее домой, где ее наверняка накажут. Терри решила попытаться разговорить девочку.
— Ты ведь знаешь, что папа любит тебя, правда, Куинн?
— Неужели? Зачем же тогда он так часто оставляет меня одну?
«Потому что ему нужно управлять компанией и решать множество важных дел, требующих его внимания», — таков был первый ответ, пришедший Терри в голову. Но она понимала, что Куинн этого будет недостаточно. Нужно найти более глубокое объяснение, которое будет что-то значить для одинокой маленькой девочки.
— Ты ведь знаешь, как он занят, — сказала она. — Но, как мне кажется, настоящая причина кроется в том, что он не понимает, как сильно он тебе нужен. Или как сильно ему нужна ты.
Куинн обдумала ее слова.
— И как ему это объяснить?
Терри вырулила на дорогу, ведущую к дому Бака. Она уже видела ярко освещенные окна, сияющие в ночи, точно маяк.
— Я подумаю, — пообещала она за неимением ответа поумнее. — И ты тоже подумай. Может, вместе мы найдем решение.
При виде открытых ворот Терри напряглась. После ужасающей ссоры с Баком и их холодного прощания она надеялась побыть некоторое время в одиночестве, восстановить силы и поразмышлять о будущем, но благодаря Куинн придется снова встретиться с Баком.
В каньоне Бак не нашел ни следа Куинн. Мер-фи воспринял их выход как веселую игру и бодро тянул поводок, обнюхивал беличьи лазы, помечал каждый кусочек территории. Бак громко звал дочь по имени и светил вокруг фонариком. Наконец он поскользнулся и ушиб колено, так что пришлось, хромая, вернуться домой. Тревога его возрастала. Он поминутно проверял мобильный, но никто не звонил, и Терри по-прежнему была недоступна.
Подобную беспомощность Бак испытывал только раз в жизни — когда у него на руках умирал Стив, сраженный пулей снайпера и доставленный в лагерь.
Поднявшись по ступеням крыльца, он заметил на подъездной дорожке свет знакомых фар. Его пульс участился.
