– Все наладится, Ортанс, – мягко сказала Бертий, стараясь успокоить меня. – Извини, но нам пора приниматься за работу.
– Ты права, рассмотрю их подарки позже.
Я задышала медленно и глубоко и постаралась взять себя в руки.
– Знаешь, мы хотим рассказать тебе кое о чем, что мы придумали, – объявила Бертий.
И я стала слушать: им с Сандро пришло в голову, что это, возможно, как раз удобный случай, чтобы взять кого-то на работу, планируя расширение в дальнейшем нашей танцевальной школы. Я не произнесла ни слова: машина уже завертелась, и я ничего не могла с этим поделать.
– Как ты к этому относишься? – спросил в конце концов Сандро.
Я взяла себя в руки.
– Вы совершенно правы… Даже странно, как мы раньше об этом не подумали! Надо воспользоваться случаем… И вообще, кто его знает, вдруг я не восстановлюсь окончательно к летним курсам, у вас тогда будет человек под рукой…
Моя последняя фраза, похоже, совсем сбила их с толку. Я сама с трудом верила в то, что произнесла ее.
– Как это? – заорал Сандро. – Ты же должна вернуться на работу через два месяца или чуть больше! К лету будешь в полной форме.
– А если нет? Надо быть предусмотрительными.
День промчался на световой скорости, претенденты являлись один за другим, но нам никак не удавалось найти того, кто нужен, – всем им не хватало того душевного отклика, который помог бы установить между нами полное взаимопонимание. А это было важно, даже если новый педагог должен лишь ненадолго подменить меня. Раздражение Бертий становилось все ощутимее. Нам осталось встретиться с последним кандидатом.
– Никогда не думала, что будет так трудно кого-то найти! – нервничала Бертий.
Нам не хотелось в этом признаваться даже себе, но мы подрастеряли нашу прекрасную уверенность. Тут в зал вошла молодая женщина:
– Извините за опоздание, я Фиона.
Мы все повернули головы к нашей последней претендентке. Она была растрепанная, вся в поту, совсем не готовая производить впечатление на потенциальных работодателей. Тем не менее от нее исходила какая-то свежесть и непосредственность, которые мне сразу понравились. Когда она появилась, даже Бертий вдруг как будто успокоилась. Девушка представилась и стала рассказывать о себе. У нее это получалось забавно, потому что она перескакивала с одной темы на другую, выплескивала на нас идеи, признавала, что еще молода – ей двадцать пять, – но демонстрировала искреннее желание развиваться. Новое видение самых разных вещей и динамизм Фионы зацепили моих партнеров, которые завязали с ней настоящую беседу. Я самоустранилась, наблюдала за ними, будто спрятавшись за стеклянной ширмой, и меня охватило странное чувство непричастности. Очаровательная Фиона была идеальной кандидаткой и на временную замену, и на постоянную работу в школе. Танец, который она показала, подтвердил, что она и есть та, кого мы искали. Она была потрясающе эмоциональна и глубоко тронула меня. Причиной моего волнения был во многом ее талант, но, кроме того, мне безумно хотелось оказаться на ее месте. Закончив танцевать, она широко улыбнулась нам и произнесла только “ну вот”. Потом, сражаясь со своими сумками и пакетами, вышла в коридор ожидать нашего решения. Я перегнулась через стол, обменялась взглядом с Бертий, у которой на лице появилась редкая для нее кривая усмешка.
