– С вами нелегко познакомиться…
– Однако вы мне доверяете, во всяком случае достаточно, чтобы позволить жить в своем доме.
– Это правда.
– Я бы спросил почему, но так у меня сгорит вопрос!
Мы оба рассмеялись.
– Ладно, пусть меня сочтут слишком щедрой, но я попытаюсь убить двух зайцев.
Он удобнее уселся на диване и приготовился слушать:
– Что ж, давайте.
– Позволите провести параллель с вашей бывшей профессией?
Он сразу стал серьезным, слегка выпрямился, сконцентрировался на том, что я собираюсь сказать, и кивнул, давая разрешение.
– Почему-то одним врачам доверяешь, а другим нет. Вот в вас я чувствую настоящего врача, врача, которому я бы доверилась. Одного такого я встретила два месяца назад, он консультировал меня – старый ортопед, похожий на безумного ученого, но я, несмотря ни на что, ему поверила, послушалась его, хоть он и перевернул всю мою жизнь. Ну да, он учинил в ней полный кавардак, хотя скорее виноват не он, а разрыв связок, который я себе устроила! Потом я пришла к выводу, что связь с женатым мужчиной, которая длилась три года, не принесла мне ничего, кроме того, что я прошла мимо собственной жизни, и в придачу прослыла полной кретинкой в глазах всех знакомых. Я больше не вижу себя в танцевальной школе, которой руковожу вместе с партнерами, я даже бросила их перед самым окончанием учебного года, потому что ощущаю себя не на своем месте. Я подыхаю от желания танцевать, но одновременно мне страшно. Вы спросите: почему? В следующий четверг я иду к врачу, и велика вероятность, что он наконец-то даст добро. И мне страшно, потому что в тот день, когда я снова начну танцевать, я окажусь лицом к лицу с самой собой.
Высказав все это, я задохнулась. Отпила немного вина и бросила осторожный взгляд на Элиаса, который не отводил от меня глаз.
– Вы действительно невероятно щедры в своих ответах.
Мне вдруг стало очень неловко. Я выложила ему все, ничего не стесняясь и не сдерживаясь. Как будто слетела с тормозов. Однако, если честно, мне стало легче, оттого что я выговорилась, а заодно я частично избавилась от чувства вины за ежедневное вторжение в его комнату. Я была обескуражена своей откровенностью, но довольна, что он теперь знает обо мне немного больше.
– Вы правы, сама не понимаю, что на меня нашло…
– Только не надо извиняться, но, знаете… я никогда не сумею конкурировать с вами…
– А я от вас этого и не требую. Вы действительно ничего не хотите сказать?
Он слегка растерялся, постарался уйти от ответа:
