— Вот уж спасибо.
— Еще есть что-нибудь серебряное?
Старуха оглянулась.
— Вот, на стене напротив серебряное зеркало.
— Отлично. Лу, иди, принеси, — напарник кивнул головой и направился за зеркалом. — Что еще?
— Так… дай подумать… Ты католик?
— Мы из той секты, что поклоняется серебру.
— У меня есть это, — женщина достала распятие, сантиметров пятнадцати в длину.
— На нем что, Кенни Роджерс[8]?
— Попрошу не богохульствовать в моем магазине!
— Прошу прощения. Я просто неудачно высказал свой восторг качеством товара, который Вы продаете. Сколько?
Продавщица задумалась на секунду.
— Две сотни баксов.
— Адекватная цена? — поинтересовался Джордж у Мишель.
— А я-то откуда знаю?
— А разве не все женщины доки в том, сколько всякие драгоценности стóят?
— Извини, я не заядлый покупатель серебряных распятий.
— Ну, две так две, договорились, — согласился Джордж. — Только с одним условием. Вы нас никогда не видели. И еще мы берем зеркало и кольца.
— А зеркальце-то не серебряное, — сказал Лу, скребя ногтями по ободу. — Это краска.
— А ну прекрати портить мой товар!
— Забудьте о зеркале, — разрядил ситуацию Джордж. — А вот все кольца возьмем.
— У вас там что, групповая свадьба намечается?
— Именно такая.
— А эта штука реально серебряная? — Лу показал пальцем на крест, свисавший с браслета пожилой женщины. — В смысле, посеребренее, чем зеркало?
— Да, это чистое серебро, но эта вещь не продается.
— Не продается означает «не продается» или «я с вас за это туеву кучу бабла стрясу»? — cкривил лицо Джордж.
— Пять сотен.
— Спасибо, нам хватит того, что мы уже купили.
— Нет, — сказал Лу. — Нам нужна эта вещь.
Старуха пожала плечами, сняла браслет и передала его Лу. Бородач надел его на свое запястье. Джордж закатил глаза.
— Чем-нибудь еще могу помочь?
— У Вас сети есть?
— В смысле, колготки в сетку?
— Да о чем Вы?! Ну настоящая сеть… чтобы на медведя поохотиться.
— Извините, но в мире антикваров увлечение сетями не имеет столь широкого распространения.
— Вас понял, спасибо. Лу, расплатись.
В руках у Лу был дипломат с шестьюдесятью тремя тысячами долларов, которые напарники изъяли утром у Дугласа. Парни решили, что неразумно оставлять его в фургоне с разбитым лобовым стеклом. Конечно, тратить их означало безалаберно относиться к своим собственным костям, пальцам. Но, во-первых, деньжат можно будет подкинуть позже, во-вторых, обстоятельства были чрезвычайными. Так что в данный момент подобные траты были вполне обоснованы.
