Светлая леди заняла свое место, я присел напротив, и колеса заскрипели по мостовой. Что ж, так даже лучше. Кучера я не знал — наверное, кто-то из городских, раз уж в академии его не видел. Зато можно было быть уверенным, что нам никто не слышит.
— О чем вы хотели поговорить? — решил не откладывать беседу в долгий ящик.
— Мне обещали развлечения, а говорить пытаются о делах, — Наариэн сделала вид, что она тут не причем. Достала большой белый веер и принялась картинно обмахиваться, при этом в глазах эльфийки блестели смешинки. — Неужели при темном дворе разучились вести себя с дамами?
— Я не думаю, что вы приехали в Тервин развлекаться, — заметил я.
— И развлекаться тоже, — бабуля продемонстрировала волчью улыбку, и мне стало как-то не по себе. А не рановато ли я поверил, что рядом с Наариэн мне ничего не угрожает? Стоило захватить меч.
— Ну-ну, — теплая ладошка эльфийки опустилась на мою руку. — Не хмурься, раньше времени будут морщины. Или собираешься остаток дней провести под мороком?
И про морок она знает. Опасно. Такое чувство, что с первых дней жизни за мной только и делали, что следили. И то, что я считал тайной, больше ни для кого не секрет.
— Ты слишком серьезный, Эринальд, — нарушила затянувшееся молчание светлая леди. — В твои-то годы. Хотя, я слышала, в академии ты на счету как главный шалопай, но по тебе не скажешь.
— Вы видите меня в первый раз, — напомнил я.
— Не первый. Но тогда ты был ребенком и вряд ли меня помнишь. После смерти твоего деда я не приезжала в Тервин. Увы, он был последним темным властелином, который был действительно достоин этого титула. Он понимал, что тьма — это не зло и грязь, а определенный тип магии, сильный тип, который можно использовать как для зла, так и во благо. Но твой отец об этом забыл. Как и братья. Нет, Ремедис, к примеру, неплохой темный, только слабохарактерный. Тот образ жизни, что он ведет сейчас, подходит ему куда больше трона.
— Вы знаете, где мой брат? — осторожно спросил я, потому что даже для меня это оставалось тайной.
— Конечно. Он женат на моей очень дальней родственнице. Лави и Лайла не знают, кто он — морок, знаешь ли, не только ты умеешь создавать. Другое дело, что его тяжело поддерживать, поэтому Ремедис ведет достаточно замкнутый образ жизни.
Я слушал — и не знал, верить ли своим ушам. Мой мир переворачивался с ног на голову, а я тщетно пытался его удержать.
— Остальные твои братья, уж прости, не стоят ни медяка. Поэтому их смерть была вопросом времени. А за тобой я следила. В детстве ты сильно отличался от остальных внуков Катарины и Антеуса. Твоя магия была иной. И твое имя удивительно тебе подходит. Жаль, что ты так его исковеркал и сократил.
