Оглянулся на Шуна — малыш по-прежнему спал. Вот и хорошо, не поднимет шум. А когда я вернусь, все возмущения друзей и куратора будут бессмысленны. Марита все еще ждала. Мы спустились по центральной лестнице. Солнце садилось. Я взглянул на багровые росчерки, расчертившие небо. Что ж, пусть будет битва. На воротах никто не пытался нас останавливать. Даже удивился — все время ждал, что Энтареаль вот-вот вырастет из-под земли и попытается помешать. Но, видимо, эльф рассчитывал, что я валяюсь в лекарском крыле и восстановливаюсь после яда, потому что никто не загородил мне путь.
Горгулья молчала. Мне тоже не хотелось с ней разговаривать, поэтому мы просто шли вперед. Людей по пути попадалось мало. Да и кто, на ночь глядя, решит посетить академию? Когда впереди замаячили городские стены, Марита внезапно остановилась.
— Что? — спросил я.
— Прости меня, — горгулья отвела взгляд. — Я никогда не желала твоей смерти.
— Я не злюсь, — и правда, не злился. Просто было больно. И от этой боли некуда было спрятаться. — Но, думаю, ты понимаешь, что на этом наше общение закончено.
— Понимаю, — Марита развернулась и поспешила вперед. А мне хотелось сказать, что на самом деле, ничего она не понимает. Вот только слова куда-то улетучились из головы. Наверное, в них больше не было смысла.
— Сюда, — Марита свернула на узенькую тропку, и я разглядел на фоне чернеющего неба развалины. От них веяло тьмой — что неудивительно, потому что дом явно принадлежал знатному магу, а в Тервине знать — сплошные темные. Меч тут же нагрелся в руке, почуял родную стихию. Марита подала знак, и я остановился, а она сделала еще несколько шагов вперед и замерла.
Из тени башни к нам шагнула фигура, по уши закутанная в плащ.
— Ты привела его, горгулья, — усмехнулся мой враг. Значит, я не ошибся, и задача у Мариты была совсем иная. Выманить меня запиской, чтобы не пришлось больше тратить яд. И почему я не удивлен? Потому что сам поступил так же, если бы собирался кого-то убить.
— Оставь в покое мою семью, — жалобно попросила Марита.
— Убирайся, — гаркнул на нее темный. — И больше не попадайся мне на глаза.
Девушка побежала прочь, а мы остались один на один. Что ж, этого я и желал. Не хотелось бы, чтобы Марита пострадала при нашей бойне. Пусть она и чуть меня не убила. Это — не ее война, а моя. Пора напомнить заговорщикам, что я — не вшивый пес, чтобы убегать, поджав хвост.
— Думал, ты не придешь, Эрин Вестер, — мой противник по-прежнему держался поближе к башне. — Даже странно, что решился.
