— Вообще — да.
— Это вот кто?!
— Видимо, Дантес.
— Что значит «видимо»! А где Пушкин?!
— Наверно, у цыган.
— Каких цыган?..
— Кочующих. — Скульптор устал и озлобился.
— Где?
— По Бессарабии. Шумною толпой.
— Не понял. Что делает Пушкин у цыган?
— Шампанское пьет.
Ему было необходимо опохмелиться.
— Я за ним следить не приставлен, — сказал он. — Не жандарм, слава Богу. Вы милиция — вот вы и ищи те, где Пушкин.
Капитан применил легкую степень физического воздействия — привстал и через стол дал ему в ухо.
— Говори толком, — рявкнул он, — ты все-таки кого больше лепил — Пушкина или Дантеса?
— Больше я лепил Ленина.
— А как же вышел Дантес? Фамильное сходство?
Скульптор пожал плечами.
— М-да. Талант. Да я б тебе даже Троцкого не доверил лепить!
— Тебя об этом Троцкий сам просил? — поинтересовался скульптор и для симметрии получил в правое ухо. — И хватит руки распускать… Майк Тайсон! Ты еще ухо мне откуси! Каннибал!
— Кто каннибал? — зловеще спросил капитан.
— А кто меня хотел заставить Троцкого лепить?
— При чем тут Троцкий?..
— А при чем тут каннибал?
Капитан помолчал и спросил проницательно и мирно:
— Тебе что, опохмелиться надо?
— Ну. А то нет.
— Так бы и сказал. — Он вышел и вернулся со стаканом, где было граммов сто пятьдесят.
— А закусить?
— Занюхаешь, — хмыкнул капитан и подержал у него под носом кулак. — И давай сотрудничать со следствием, хватит коту бейцы крутить. На, закуривай. Итак. К юбилею Пушкина ты больше лепил Ленина, но на этот раз получился Дантес. Кто здесь дурак — ты или я?
— Вам виднее.
— Под дурдом косишь? Излагай по порядку, не своди органы с ума.
— По порядку оказалось следующее.
Опохмелившийся скульптор частично восстановил свои умственные способности, травмированные происшедшим, и сделал заявление: прежде всего он хочет представить оправдательный документ. Заинтригованный капитан отправил на квартиру скульптора сержанта с ключами и инструкциями. Был доставлен красивый бланк с французским флагом, французским же, вероятно, текстом и печатью. Внизу красовалась размашистая подпись.
— Это что?
— Это благодарность Министерства культуры Франции.
— Кому?
— Мне.
— За что?
— За Дантеса.
— Что-о?.. Читай!
— Я не знаю французского.
Капитан шумно вышел и подержал голову под холодным краном. Потом он выпил стопарь, понюхал нашатырь из аптечки и вернулся почти в здравом рассудке.
Французский знали два человека в городе: референт мэра и учительница французского из платной гимназии. Учительницу привезли. Она стала читать, вытаращила глаза, ахнула и засмеялась.
