Поначалу меня просто поразила их тусклость и отсутствие воображения. Эмпайр-стейт-билдинг. Рокфеллеровский центр. Статуя Свободы. Бруклинский мост. Неужто я и вправду так мало времени и внимания уделил своему выбору? Теперь вот я стою рядом с ними на другом конце света, и они нагоняют сплошную тоску.
На пятой открытке изображался Всемирный торговый центр. Башни-близнецы. Меня будто электрическим разрядом шарахнуло. Его гул слышался несколько секунд, жуткий и не спешивший стихать. Я стянул открытку с холодильника, уронив на кухонный линолеум магнит с рожком мороженого. Наклонился, поднял его, чувствуя легкое головокружение, и вернул открытку на холодильник, повернув ее картинкой к дверце. Чтобы не приходилось смотреть на нее.
Конечно же, теперь была видна сторона с посланием.
Стояла дата: 30 апреля 1999 года. «Дорогая мама, — написано. — Вот она, работа всей жизни. Я на самой вершине мира. Пожелай мне удачи. С любовью, Расти».
Расти? С чего это я подписался Расти? Это имя я оставил в прошлом еще по пути в колледж.
Поразительно, но ничего из этого не было настоящим счастьем, на которое я намекал.
Произошла смена ролей. Сюрреалистическая смена ролей. Я отправлял эти открытки из места, видевшегося мне вершиной мира, единственной и неповторимой, словно бросал их в пустоту. Как будто адреса на открытке вовсе не существовало, или по крайней мере он был ненастоящим.
Может, поэтому я и поставил подпись «Расти». Какая разница для выдумки-то?
А теперь я стоял на другом конце пути, который проделала открытка. И вот оно, это место, — по-настоящему подлинное. А место, в какое я верил так неистово и к которому стремился всей душой, рухнуло словно карточный домик.
Слегка тряхнув головой, я попытался отделаться от любых бесприютных мыслей и чувств. Убеждал себя, что станет лучше после того, как я съем чего-нибудь.
К моему удивлению, холодильник ломился от еды. Кастрюлька за кастрюлькой — то прикрытая фольгой, то обернутая в пленку, то накрытая крышкой. Ну и всякие там мисочки, баночки, плошечки — огромное количество.
Потом я понял, что удивляться нечему. Друзья семьи и соседи приносили Бену поесть. Конечно же, ему помогали. Людям свойственно так поступать, когда кто-то умирает. Даже если член семьи почившей способен со всем справиться самостоятельно. Даже если скорбящий член семьи не Бен.
Я прошелся по кастрюлькам и остановился на лапше с чем-то вроде рубленого мяса в похожем на крем соусе. Выглядело как настоящий бефстроганов, а не как все то, что продается в магазинах при заправках.
