Автор. Впрочем, если вам не трудно…
Трюффель. Ну-ну! Не стесняйтесь!
Автор. В этом доме − тишина в большом дефиците. В прошлом году, когда я только переехал сюда, меня поначалу поразили жуткие вопли и стоны в соседних квартирах. Там постоянно кто-то кого-то душит, лупит головою об стенку; там бьют посуду и рубят мебель, а на следующее утро эти люди выходят из дому целыми и невредимыми, спокойными и улыбающимися; и каким-то таинственным образом не переводятся в квартирах нашего дома ни мебель, ни посуда, ни живые люди. Сколько было, столько и остаётся.
Трюффель. Странно. От нашего ведомства никто не работает в соседних с вами квартирах.
Автор. А я и не утверждаю, что вокруг меня живут ваши агенты. Это всё простые советские семьи. Очень милые, особенно, когда по трезвлянке. Вот, скажем, та семья, что живёт этажом выше, − приятные люди, дерутся довольно редко и даже почти не ругаются. Вот только жаль, что я каждый день вынужден слушать, как их доченька явно из-под палки обучается музыке.
Трюффель. Понятно. (Встаёт.) Именно таких − простых и советских − и надо в первую очередь изымать из обращения. Подождите минутку: сейчас не будет ни буйных соседей, ни музыкальных!
Автор. Помилуйте, Мефодий Исаевич! Какой же вы кровожадный!
Трюффель. А это мне по штату положено.
Автор. Ради бога! Не надо никого изымать!
Трюффель. Это − как вам будет угодно. (Спокойно садится.)
Автор. И вообще: странная у вас логика. Всякое зло исходит от вас и от вашего ведомства. Так какие же у вас могут быть претензии к людям, если они творят свои неблаговидные дела по вашему наущению?
Трюффель. Почтеннейший! Наши рекомендации − а отнюдь не наущения, как вы изволили выразиться, − носят не обязывающий характер: хочешь − слушайся нас, а не хочешь − поступай по-своему. Мы не в силах навязать человеку то, чего он сам не желает. Да вот взять, к примеру, хотя бы и вас.
Автор. Меня?
Трюффель. Да. Вы, как я подозреваю, пытаетесь уклониться от взятых на себя…
Автор. Да не уклоняюсь я!
Трюффель. Разве? (Достаёт из портфеля свиток пергамента.) Если это и впрямь так, то было бы невредно освежить вашу память кое-какими напоминаниями. Вот в этом документе, подписанном вами, говорится следующее. (Читает.) «Я, нижеподписавшийся, Полуботка Владимир Юрьевич, родившийся 12-го марта 1950-го года, в городе Новочеркасске, русский, проживающий по адресу: Россия, Ростов-на-Дону… И так далее, добровольно выражаю готовность выдать представителю потусторонней цивилизации − Трюффелю Мефодию Исаевичу − разработанную мною философско-историческую документацию…»
