— И тебе это не кажется хоть немного подозрительным?
— Нет. — он пожал плечами. — Я этих видео за неделю насмотрелся, уже тошнит. Там половина дамочек глаза долу опустят, и шуруют себе к лифту. Фиг кого-то разглядишь. Толку мало от этих камер.
— Да, а что Моринский говорил о том, что жена выезжала из паркинга в тот день? Это правда? — спохватилась я.
— Вроде да.
— Вроде???
— На допросе она уверяет, что в тот день вообще не выезжала. — зло сказал Оскар. — Показали ей запись, так аж зарыдала, мол, это накануне было.
— А могло так быть? — я слегка офигела.
— Да все могло быть, бардак кругом. — с досадой откликнулся Оскар. — Дом огромный, еще и фитнес там же, проводка не рассчитана на такое напряжение, и раза два в неделю электричество стабильно вырубается. У них даже электрик принят на штат, живет в служебной квартире. Электричество он сразу включает, но каждое отключение приводит к тому, что даты на компе охраны сбрасываются на 1 января 1970 года 0 часов 0 минут. Иногда охрана сразу нужную дату выставляет, но чаще вообще не парится. Так что кадры-то у нас есть, но вот даты мы по показаниям охранника записывали.
— Тогда и блондинка, получается, могла приходить накануне?
— Вот тут кроме охранника дату подтверждают еще двое свидетелей. — Оскар немного успокоился. — Она точно приходила в день исчезновения. Более того, один из свидетелей, семидесятилетний Степан Сергеев, видел ее как раз на 20-м этаже.
— Возле квартиры Моринских? — я аж подскочила.
— Не совсем. — задумчиво покачал головой Оскар. — На другом конце площадки, неподалеку от лифта. Но да, оттуда квартира Моринских видна, разумеется.
— А второй свидетель?
— Настя Федорова, четырнадцати лет, проживающая в том же доме, видела даму в белом примерно в 10.02. То есть сразу после того, как та вошла. Они вместе ехали до 16-го этажа, затем свидетельница вышла, а дама в белом поехала дальше. Зато пока ехали, обе смотрели в большое зеркало, и поэтому только у нас есть более-менее пригодное для фоторобота описание. Ни охранник, ни второй свидетель лицо дамы не рассмотрели.
— То есть все держится на описании школьницы. — я приуныла. — Дай хоть на личико взглянуть.
Оскар вывел на монитор рисованную картинку. Я задумчиво смотрела на экран. Да, длинная челка закрывала не только лоб незнакомки, но и брови, оставляя открытыми лишь сильно подведенные глаза с каким-то не то японским, не то бурятским разрезом. Аккуратный нос, тонкие, чуть тронутые розовой помадой губы. Таких женщин тысячи. Разве что разрез глаз…
