А он все продолжал смотреть, и у меня стучало сердце. Я чувствовала, как оно трепещет и ударяется о ребра, словно птичка, отчаянно мечтающая взлететь и зачирикать.
– Когда после всего, что произошло, я вернулся в школу и увидел тебя на уроке химии, то тут же все понял. Я понял, что ты уже знаешь про моего отца, и я понял, тебе больно оттого, что не я тебе все рассказал. Но я все равно не хотел это обсуждать. Я все еще не был готов менять ситуацию. Я хотел, чтобы все было по-прежнему. Девчонки вроде Ханны Маршалл стали оказывать мне внимание, неожиданно со мной стало очень «интересно», но я никогда всего этого не хотел. Думаю, я воспользовался ею, чтобы не подпускать тебя близко. Слава богу, она довольно быстро потеряла ко мне интерес, и я вернулся к своему привычному одиночеству. К тому, что делал всю жизнь. Прежде чем…
Он остановился, покачал головой, еще раз закрыл глаза и отвернулся от меня. Но мы уже зашли слишком далеко, останавливаться было поздно.
Я подняла руку и мягко коснулась его плеча, призывая вернуться в реальность.
– Прежде чем что, Тео?
Тогда он развернулся ко мне, его глаза ничего не выражали.
– Прежде чем ты полюбила кого-то настолько сломленного, как я.
В этот момент я увидела истинную сущность Теодора Локхарта: травмированный мальчик, слишком долго державший все в себе. Но то, что случилось с Тео, то, что он пережил, хотя и было совершенно ужасным, не сломало его. Я не знала никого настолько же сильного, и после всего услышанного лишь утвердилась в своем мнении. Его не нужно было собирать по кусочкам: жизнь его не сломала. И мне хотелось сказать ему об этом, но я понимала, что всему свое время. Поэтому я просто взяла его за руку, крепко ее сжала и прошептала:
– Слишком поздно.
И когда я посмотрела ему в глаза и мягко улыбнулась, увидев в них искры, поняла: с Тео все будет хорошо. С нами обоими все будет хорошо.
Когда я вернулась в комнату, Ники бросила на меня быстрый взгляд, пытаясь оценить ситуацию, у нее на лице читалась озабоченность.
– Мне очень жаль. Не следовало затевать эту тему, когда все уже позади, – сказала она и улыбнулась, словно извиняясь. – Я просто хотела, чтобы ты знала, как я тебе благодарна, Роуз.
В глазах Ники заблестели слезы.
– Я тоже не хочу об этом думать, – мягко вторила ей я. – Спасибо вам большое, Ники. Ужин был просто потрясающий.
– Ты останешься на десерт?
Я открыла рот, чтобы отказаться, но меня перебили.
– Да, – Тео вернулся в комнату, его волосы были взъерошены ветром, на губах легкая улыбка. – Оставайся.
