Я не знала, что же сделала не так, я не знала, почему Тео не хочет больше ничем со мной делиться.
Через неделю после того, как Тео вернулся, мы сидели на химии, игнорируя друг друга, и слушали инструкции нашего учителя.
– Горелки Бунзена лежат в шкафу справа. Я хочу, чтобы вы поработали в парах и заполнили лежащие перед вами таблицы, а позже мы всем классом обсудим ваши находки, – голос учителя вывел из транса, секундой позже меня заставила вздрогнуть сутолока, которую подняли встающие со своих мест учащиеся. Тео тоже встал. Он весь одеревенел и прошел мимо меня к шкафу, около которого все столпились.
Я слышала, как он заговорил с кем-то из одноклассников. Его голос казался тихим, но мне все равно было слышно, что он говорит расслабленно, беззаботно и легко. Я украдкой бросила на него взгляд, волосы упали мне на лицо, и я не стала их убирать, чтобы Тео не заметил, что я на него смотрю. Я наблюдала за тем, как он схватил горелку Бунзена и направился обратно ко мне, приближаясь, он все больше напрягался.
Я руководила всем экспериментом, но, следуя инструкциям, делала все достаточно медленно, чтобы Тео за мной поспевал. Я неплохо училась по химии, поэтому мне не было необходимости обсуждать с Тео ответы, которые я заносила в тетрадь, но мне стало ясно, что он с трудом поспевает за классом, особенно после того, как пропустил неделю. При обычных обстоятельствах я предложила бы ему свою помощь, и при обычных обстоятельствах он бы меня о ней попросил. Но теперь мы оба просто молчали, если не считать тихого ворчания Тео, когда он дошел до секции с вопросами, которые не понимал.
Пока другие учащиеся болтали друг с другом, мы некоторое время сидели в молчании, затем я открыла было рот, чтобы спросить Тео, нужна ли ему помощь, но быстро его захлопнула и посмотрела в лежащую у меня на столе тетрадь. Я всем своим существом хотела поговорить с ним, выйти из этой неловкой ситуации и хотя бы попытаться все исправить, но это оказалось намного сложнее, чем я думала.
Странным образом, это именно Тео заговорил со мной впервые с тех пор, как вернулся домой, и тема, которую он выбрал для разговора, стала для меня неожиданностью.
– Я не хотел сообщать в полиции о том, что ты меня приютила, – тихо сказал он. – Я не хотел, чтобы у тебя были неприятности.
Я резко вскинула голову.
– Что?
– Я соврал, когда меня спросили, где я был все то время, – объяснил Тео, глядя мне прямо в глаза. – Я обещал не втягивать тебя во все это, и я сдержал свое обещание. Но моя мама знала правду и заставила сообщить полиции. Мне пришлось.
