– Да вы просто не понимаете, что такое, когда действительно лезут в вашу работу, – угрожающе усмехнулся Леонид, – а ведь я могу дать вам это почувствовать. Например, заинтересоваться, что здесь в ночное время делал Кирилл Маруховский…
Леня специально закончил короткую, но впечатляющую речь многозначительной паузой. Завотделением оказался понятливым. Коротко кивнув, он удалился, а Леня так и остался стоять посреди коридора, не зная, куда ему идти. Немного подумав, решил вернуться в палату, закончить разговор с Лилей. Он приоткрыл дверь и уставился на женщину, стоящую возле кровати Кати и смотрящую на нее широко открытыми глазами.
– Лиля, простите, я не должен был…
Лиля, казалось, не услышала его извинений.
– Знаете, возможно я просто устала, но мне… мне показалось, что она немного пошевелилась.
Леонид подошел и встал рядом с ней, подивившись тому, какое тепло излучает маленькая хрупкая женщина. Казалось, оно шло от нее волнами и наполняло собой всю палату. Он посмотрел на лицо дочери, но то по-прежнему напоминало маску.
– Вот, смотрите, – Лиля схватила его за руку и даже дернула ее, привлекая внимание, – ее палец! Смотрите же, смотрите!
А через несколько секунд аппараты жизнеобеспечения завопили как сумасшедшие, и Катя, заметавшись по кровати, застонала и открыла глаза.
* * *
– Мама, мама, – как заведенная с трудом хрипела Катя, пока ее катили по коридору в сторону интенсивной терапии.
– Где ее мать? – зло крикнул заспанный врач, поднятый по сигналу тревоги.
– Здесь, – чуть было не закричала Лиля, но Леня ее опередил.
– Ее мать не может сейчас приехать.
– Значит, пусть приедет при первой же возможности, – снова рявкнул врач, вкатывая кровать Кати в хлопающие двери, – она нужна девочке.
Спустя несколько секунд все скрылись в интенсивной терапии, и лишь пожилая медсестра успела шепнуть:
– Пришла в себя – хороший знак.
Несколько минут Лиля и Леонид, оставшиеся стоять перед закрывшимися дверями, молчали, а потом заговорили одновременно:
– Я думаю, лучше подождать… – начала Лиля, а Леня подхватил:
– Сейчас правда ее добьет. Присядьте, Лиля, ночь у нас будет долгой.
Он кивнул в сторону пары расшатанных стульев, стоящих перед интенсивной терапией, а сам отправился за кофе из автомата, показавшегося Лиле волшебным напитком. Спустя три часа из палаты вышел врач и кивнул обоим:
– Состояние стабильное, все показатели в норме.
* * *
– Мотя, а, Мотя, я думаю, ты можешь девушкам сам подать кофе, – шепнула Лиза Матвею, взглядом отслеживая двух мужчин подозрительного вида, собиравшихся уходить, так не расплатившись.
