– У меня дочка в реанимации, – прошептала Лиля, с трудом борясь со слезами, – нужны лекарства.
Вчера первым делом она проверила слова Кирилла и просмотрела все счета. Они действительно были почти пусты. Остались жалкие крохи, которых им с мальчиками могло хватить максимум на месяц привычной жизни. Их она сняла незамедлительно, а Кирилл пусть выкручивается как хочет. Интересно, на что он рассчитывал? До выборов еще три месяца, рано или поздно ему бы пришлось сказать, и что тогда? Жили бы на хлебе и кефире? Или же он просто спрятал где-то деньги и решил не светить их до выборов? Скорее всего, ответ крылся именно в предосторожности. Но как он мог не предупредить ее и распорядиться всеми средствами по собственному усмотрению? Да еще и заявить, что на лечение дочери денег нет.
При мысли о муже Лиля почувствовала злость. А женщина, заметив, как посетительница изменилась в лице, неожиданно посоветовала:
– Вы, может, украшения пока не сдавайте. Если сохранились оригинальные коробки или сертификаты, попробуйте как винтаж продать. Много любителей такого, коллекционируют, – завистливо добавила она.
– Нет, никаких коробок или сертификатов у меня, конечно же, нет, – покачала головой Лиля, – это подарки, я и не думала, что бумажки от них могут пригодиться.
– Ну если деньги нужны срочно, то тут, за углом, есть комиссионка, которая брендовыми шмотками торгует. Я смотрю, одежда у вас дорогая, хорошего качества… – Она осеклась и, почему-то почувствовав себя неловко, объяснила: – У меня отец после инсульта в больнице два месяца лежал, так думала, последние трусы снять придется и продать. Поэтому и в курсе.
Лиля с благодарностью посмотрела на женщину.
– Спасибо, про одежду я не подумала. – Быстрым, нервным движением она запихнула купюры в сумочку, а продавщица бросила взгляд на ее запястье.
– И часики у вас загляденье. Их и без сертификата отхватят за приличные деньги. Хорошо, наверное, когда такие подарки дарят, – снова завистливо вздохнула она, а Лиля впервые за все утро горько улыбнулась:
– Да уж, спасибо спонсору нашего праздника.
* * *
– Леонид, ты мне это, бросай самодеятельностью заниматься. – Колосов вошел в его кабинет без стука.
Леня снова отменил совещание и вот уже тридцать минут как мрачно смотрел в стену и сжимал в руке «антистресс», подаренный ему Катюшей в прошлом году. Сама соорудила из воздушного шарика и песка. Сказала, что у него работа нервная, ему нужно. С тех пор Леня со штуковиной не расставался и даже перевез ее на новое рабочее место.
