Отец Браун
Он, подобно Холмсу, любитель; однако, подобно Френчу, не одинокий гений. Расследования преступлений — лишь часть его миссии пастыря, пекущегося о людских душах. Им прежде всего движет сострадание, в котором более всего нуждается виновный, а не невинные. Он расследует убийство не из интереса как такового и даже не ради невиновного, а ради убийцы, который может спасти свою душу, признавшись и раскаявшись. Он распутывает преступления, подходя к ним не объективно, как ученый или полицейский, а субъективно, воображая себя убийцей, и этот способ полезен не только убийце, но и самому отцу Брауну: ведь, по его словам, это позволяет человеку раскаяться заблаговременно.
Холмс и Френч могут помочь убийце лишь как учителя: они могут объяснить, что его преступление будет раскрыто и за ним последует расплата. Ничего большего они сделать не в силах, поскольку убийство их не вводит в соблазн: Холмс слишком одаренный человек, Френч слишком добродетельный. Отец Браун может сделать нечто большее и быть живым примером человека, которого тоже соблазняет убийство, но который, благодаря своей вере, может устоять перед искушением.
Читатель
Самое любопытное в детективе то, что чаще всего им увлекаются люди, равнодушные к другим видам развлекательной литературы. Типичный любитель детективов — врач, священник, ученый, художник, то есть вполне успешный профессионал, мыслящий и начитанный в своей области, который не переваривает «Сатердей ивнинг пост», «Правдивые признания»[11], киножурналы и комиксы. Если я спрашиваю себя, почему меня оставляют равнодушным истории о сильных молчаливых мужчинах и прелестных девушках, которые предаются любви на лоне природы и получают в финале миллион долларов, то я не могу сказать, что никогда не представляю себя красивым, любимым и богатым, потому что — да, представляю (хотя, возможно, я достаточно преуспел в жизни, чтобы не быть столь наивным или завистливым, как некоторые). Но могу сказать, что я слишком хорошо осознаю нелепость подобных желаний, чтобы получать удовольствие от чтения таких сюжетов в печатной продукции.
Я могу сопротивляться подобным желаниям и искушениям, но не могу не иметь их, и то, что они у меня есть, вызывает у меня угрызения совести, поэтому вместо того чтобы позволить себе подобные удовольствия хотя бы в мыслях, я думаю о том, как избавиться от искушений и чувства вины. Это происходит все время и это неизбежно, потому что вина — субъективное чувство, и всякий следующий шаг ее удваивает: вина за то, что чувствую себя виноватым. Подозреваю, что типичный читатель детективов, как и я, страдает от ощущения греха.
