Враги хорошо знали, какое значение имеют железные дороги. Поэтому на железных дорогах, в первую очередь на дорогах Востока и пограничных, расставляются вредители во главе с этим подлейшим Лившицем. Это он непосредственно руководил Князевым, Тур оком, Богуславским и другими бандитами, которые выполняли диверсионную, вредительскую работу. Задание им давали он и японская контрразведка.
Много было на свете преступников, злодеев, убийц. Но таких мерзавцев, таких негодяев я никогда еще не знал.
И эти люди хотели восстановить капитализм, посадить на нашу шею тех самых буржуев, которых мы прогнали в 1917 году, отдать врагу все, за что мы пролили кровь лучших людей рабочего класса, посадить на нашу землю хозяевами германских и японских фашистов! Они продавали Украину и Сибирь…
Это троцкистская банда убила Сергея Мироновича Кирова, любимого героя, — непоколебимого большевика. Это она убила десятки рабочих в Кемерове и в Горловке, устраивала взрывы и обвалы в шахтах, проливала кровь молодых красноармейцев, сынов нашей родины, на ст. Шумиха. Это она пускала под откос поезда, убивала десятки железнодорожников, устраивая крушения и аварии. Но этим убийцам еще мало крови десятков и сотен людей. Они готовили ряд вредительских актов, диверсий, поджогов, чтобы ударить нас, как только начнется война, которую готовят их хозяева из германского и японского генеральных штабов.
Когда Пятаков начал рассказывать, как они тормозили выпуск цветных металлов, особенно меди, я, машинист-кривоносовец, сразу вспомнил, сколько трудностей пришлось нам преодолеть из-за этого. Встанет, бывало, в обточку паровоз, а меди нет, ремонтировать нечем. Ждут, пока поступит медь, или снимают с другого паровоза. Срывается кривоносовская езда… Снижается заработок…
На каждом шагу эти негодяи ставили нам палки в колеса, все делали, чтобы сорвать нашу работу, — нашу счастливую жизнь. А на словах распинались в любви ж стахановцам-кривоносовцам, как это неоднократно делал тот же Лившиц. И тут же, подлец, продавал родину, давал указания Князеву и Туроку устраивать крушения, срывать стахановско-кривоносовское движение на транспорте…
Фашистские псы!
И мы им ответим как следует. Мы им покажем нашу силу, силу нашей родины. Мы покажем чудеса социалистического груда, доблести и героизма.
Рядом со мною в зале суда сидели котельный мастер паровозного депо в Московско-Киевской тов. Тараканов и кузнец депо Унеча тов. Зусман. И они сказали мне: «Пойдем в свои депо, на станции, на дороги, расскажем о процессе и призовем наших товарищей ответить на предательство троцкистской банды огромным подъемом великого нашего труда».
