– Что думаешь, Джонатан? Мне стоит ее купить? – ее глаза блестели от предвкушения, и было очевидно, что по какой-то причине ей хотелось эту вазу. Очень хотелось. Он мог осчастливить ее, сказав: «Да, она прекрасна! И принесет тебе много радости! Я тебе ее куплю!»
Но ничего подобного он не сказал.
Она вздохнула и поставила вазу на место.
Остаток выходных прошел за длинными прогулками и вкусными обедами на фоне прекрасных пейзажей. С Филом и Остином они расстались добрыми друзьями, получив приглашение приехать на Рождество, обещание слать фотографии собак и гарантию щедрых скидок до конца жизни.
На обратном пути в Нью-Йорк Джули была задумчива.
– В чем дело? – спросил Джонатан.
– Надо было мне купить эту вазу, – ответила Джули.
Джонатан не знал, что на это ответить, поэтому просто промолчал.
18
Встреча с Лоренцой была назначена на вторник, 16:30.
Джонатан приехал в 16:20 вместе с собаками. Весь день он пил только кофе, и сейчас у него уже тряслись руки. Джули встретила его на ресепшене.
– Ты в порядке?
– Да, – сказал он, целуя ее. Данте и Сисси вежливо сидели рядом.
– А с ними что будем делать? – не могла скрыть своего раздражения Джули.
– Может, ты погуляешь с ними, пока не закончится встреча?
Джонатан втайне надеялся, что десяти минут за глаза хватит для обсуждения всего, что касается свадьбы.
– Лоренца хочет, чтобы присутствовали мы оба. Нужно определиться с тематикой, а для этого ей необходимо прочувствовать тон наших отношений.
Джонатан поморщился. Он сомневался, что их отношения выдержат такое испытание. Он мигом представил, что они выскакивают из своего убежища, как Смауг, и превращают всех и вся в пепел.
Чем больше он об этом думал, тем больше ему хотелось, чтобы эти похороны поскорее закончились.
– Ты сказал «похороны»?
– Нет, – удивился Джонатан. – Почему ты то и дело повторяешь это слово?
– Это не я его повторяю.
– И не я.
– Ладно, закончили. Познакомься, это Лоренца, – вздохнув, представила коллегу Джули.
– Приятно, – отрезала Лоренца, нехотя протянула Джонатану руку и оглядела его с ног до головы, сканируя, как компьютерный томограф. В результате она выдала гримасу, подтверждающую все ее наихудшие опасения.
Джонатан тоже не сводил с нее глаз. Она словно только что вышла из черно-белого ксерокса. У нее были черные волосы, бледная кожа, черный пиджак, белая мужская рубашка, черные башмаки и черные штаны. Носков не было. Образ дополняла геометричная стрижка, черные изогнутые брови, черный лак на ногтях и красно-черная помада.
