— В своем бодром телефонном звонке Катя не сказала, где находится, и не объяснила свой внезапный отъезд. Она только дала понять, что жива.
— И больше ничего?
— Больше ничего, — подтвердил полицейский, не отрывая взгляда от лица Саличе.
— Но это была она?
— Да, она. Харриет уверена.
Комиссар встал, а Саличе так и остался сидеть с бокалом в руке.
Бригадир Корона остановил автомобиль у номера восемьдесят восемь по бульвару Париоли. Сартори вышел из автомобиля и подождал, пока бригадир поставит машину на стоянку. Само здание сразу же наводило на мысль о важности проживающих здесь персон: небольшая, но широкая парадная лестница, тяжелая решетка из кованого железа, блестящие, широко распахнутые ворота и, наконец, фасад с длинными наружными балконами, покрытыми цветами, — все эти признаки свидетельствовали о богатстве.
Высокий мускулистый портье уверенно вышел навстречу полицейским, определенно с целью преградить дорогу, но когда узнал, с кем имеет дело, спрятался в свою скорлупу, как улитка.
— Прошу сюда! Вот лифт, синьор комиссар.
Полицейские взлетели наверх к аттику, как два ангелочка, и сразу же окунулись в тишину, будто попали на другую планету. Стены обшиты дубовыми панелями, на полу — густые ковры; пятнами солнечного света казались цветы, в изобилии стоящие в вазе.
Приятная на вид горничная, в белом чепчике и передничке, поручила посетителей заботам слуги-японца в полосатом пиджаке и с безупречным итальянским произношением.
— Синьора сейчас выйдет. Если хотите, пройдите пока в гостиную.
Как уже узнал Сартори, командора Солариса не было, поэтому комиссар настоял на беседе с синьорой.
Пока они ждали, бригадир осматривался вокруг, вытаращив глаза. У него захватывало дух от окружающей роскоши.
— Бог ты мой! — пробормотал он, усаживаясь на краешек кресла. — Вот это жизнь!..
Комиссар горько улыбнулся.
— Видите, вон там картина? — сказал он вполголоса.
— Фигура женщины с высоким воротником?
— Да. Это Модильяни. Знаете, сколько она стоит?
— Не имею представления.
— Наверняка около пятидесяти миллионов.
— Боже! — тяжело вздохнул Корона. — Этого мне бы хватило на всю жизнь. А они держат ее здесь, на стене.
Он замолк и резко повернулся. Одна из дверей распахнулась от руки японца, и появилась высокая гибкая женщина. С легкой улыбкой на устах она направилась к комиссару. Тот медленно поднялся.
«Пирошка», — подумал Сартори, и ему показалось, что такое имя совершенно точно подходит этому милому светловолосому существу, которое протягивало руку.
