Входят К о н я г и н а и Н и к а д и м о в.
Я пригласил вас, товарищи, чтобы сделать некоторые распоряжения. Вам, Никадим Никадимович, придется заменить меня в институте. На Веронику Трофимовну ложатся юбилейные дела. Все документы в папках. Здесь ключи от сейфа и печати. Я заболел. Досадно, что именно в такой день…
К о н я г и н а. Что с тобой?
В л а с о в. Ничего особенного. Очевидно, переутомление. Галлюцинации. Только что я видел академика Щеглова и разговаривал с ним.
Н и к а д и м о в (опасливо поднимается с места). Успокойтесь, Сергей Романович!
В л а с о в. Я совершенно спокоен. Если мне суждено сойти с ума, я хотел бы не терять при этом мужества и ясной памяти.
К о н я г и н а. Ты видел Щеглова?
В л а с о в. Так же отчетливо, как тебя!
К о н я г и н а. Где же он сейчас?
В л а с о в. В библиотеке.
Конягина заглядывает в библиотеку.
К о н я г и н а (ужаснулась). Но он там!..
Н и к а д и м о в (заглядывает в дверь). Да, это он! Читает книгу.
В л а с о в. Он там?.. (Отодвигает стакан с лекарством.) Значит, я не сошел с ума? Это меняет дело… Хотя и не облегчает положения. (Энергично трет себе виски.) Минуточку, товарищи! Давайте сосредоточимся и спокойно посмотрим в лицо фактам. Итак: между одиннадцатью и двенадцатью часами по московскому времени в Мемориальном музее академика Щеглова произошло нечто немыслимое, непостижимое, фантастическое… Нет! Логичнее все-таки предположить, что я — сумасшедший, а вы оба — жертвы самовнушения!
К о н я г и н а. Вот до чего доводит игра воображения!
Н и к а д и м о в. При чем тут игра воображения?
В л а с о в. Дело прошлое, Никадим Никадимович, но вы действительно несли тут несусветную чушь с этой дверью, которая вдруг открывается… Жалею, что не пресек этого с самого начала.
Н и к а д и м о в. Уверяю вас, это какое-то недоразумение, которое сейчас рассеется само собой. Идемте, я докажу вам!
Направляется к двери в библиотеку. Из библиотеки навстречу ему выходит Щ е г л о в.
Щ е г л о в (оживленно). Уважаемая Вероника Трофимовна? Ну-ка, покажитесь!.. Вы стали еще красивее. Здравствуйте, Никадим Никадимович! (Шутливо.) Когда это вы ухитрились так похудеть? Я всегда говорил: ничто так не изнуряет, как хороший аппетит. Рад вас видеть.
Никадимов делает несколько решительных шагов навстречу Щеглову, всматривается в его лицо и впадает в полную прострацию.
Н и к а д и м о в. Га-га-га!..
Щ е г л о в. Что вы сказали? Я не расслышал…
Н и к а д и м о в. Га-га!..
