Н и к а д и м о в. Чашка!
К о н я г и н а. Плошка! При всей ценности исследования, проделанного группой профессора Никадимова, я позволю себе сказать, что это все-таки частности. Интересные, дорогие нам, но — частности! О соотношении общего и частного хорошо сказал как-то сам академик Щеглов. В своей книге «Десять лет вокруг Щеглова» я привожу эти слова полностью. Помню, как сейчас, накануне отъезда с Памирской экспедицией Константин Иванович явился в лабораторию в светло-сером костюме и еще с порога закричал мне…
Н и к а д и м о в. Простите, Вероника Трофимовна! Я позволю себе перебить вас. Я сдаю в печать второй том моих воспоминаний и мне бы не хотелось, чтобы у нас с вами были расхождения. Вот вы сказали: в тот день Константин Иванович явился в лабораторию в светло-сером костюме. Он закричал… И так далее… Но Константин Иванович не мог быть в тот день в сером костюме. Уверяю вас! Серый костюм относится к более раннему, так называемому «довирусному» периоду. А в тот день Щеглов был в синем костюме.
К о н я г и н а (с достоинством). Вы можете трактовать тот случай, как вам угодно. Но предупреждаю: светло-серого костюма я вам не уступлю! «Платон мне тоже друг, но истина дороже». Три раза он заходил в тот день в мою комнату…
В и ш н я к о в (откуда-то от самой двери, измененным голосом). А вы не помните, сколько раз в тот день чихнул наш великий учитель?
В л а с о в (спокойно). Разрешите представить вам автора этой реплики — Николая Васильевича Вишнякова. Можете и дальше выкрикивать с места свои остроты, товарищ Вишняков. Я не буду вас останавливать.
К о н я г и н а. То есть как это вы не будете «останавливать»? Тогда, может быть, мне лучше уйти?.. Пускай в этом зале останется один из нас — или я, или кандидат Вишняков!
В л а с о в (укоризненно). Вероника Трофимовна, зачем же так? Николай Васильевич человек щепетильный. Он и сам уйдет!
Под пристальным взглядом Власова Вишняков выходит из зала.
Продолжайте!
К о н я г и н а. Я хотела сказать, что и разбитая посуда, и цвет костюма — детали, которые не должны уводить нас от главного. Главным остаются для нас мысли великого учителя. Точнее — манера мыслить. Интереснейшие семантические исследования проделаны кандидатом философских наук Сойкиной. Лукерья Самуиловна подсчитала, что деепричастных оборотов во всех трудах академика Щеглова, включая личную переписку, использовано… Сколько бы вы думали?.. Полтора миллиона!
Аплодисменты.
