— Кто это? — повернулся Саймон к Сангфуголу, который, допив вино, бережно настраивал лютню. — Я имею в виду человека в красном.
— Да, — сказал музыкант. — Я видел, как ты на него смотрел, когда я подошел. Устрашающая личность, верно? Это Прейратс, наббанайский священник, один из советников Элиаса. Люди говорят, что он великолепный алхимик, хотя на вид ничего такого не скажешь, не говоря уж о том, что это не больно-то подходящее занятие для священника. Если как следует прислушаться, можно услышать шепот, что он колдун, черный маг, если же прислушаться еще внимательнее… — здесь Сангфугол понизил голос до драматического шепота; Саймону даже пришлось наклониться к нему, чтобы хоть что-нибудь услышать. Как он понял, его собеседник только что опорожнил третий кубок. — Если ты послушаешь повнимательнее, — продолжал лютнист, — то узнаешь, что мать Прейратса была ведьмой, а его отец… демон! — Струна арфы издала резкий звук, и пораженный Саймон отпрянул назад. — Но, Саймон, ты же не обязан верить всему, что тебе могут наговорить пьяные менестрели, — закончил Сангфугол, почему-то протягивая ему руку. Саймон уставился на нее с глупым видом.
— Всего лишь, чтобы пожать твою, друг мой, — улыбнулся лютнист. — Мне было очень приятно поговорить с тобой, но к сожалению, я должен вернуться к своему столу, где меня ждут другие развлечения. До свидания!
— До свидания… — Саймон пожал протянутую руку и долго следил, как Сангфугол с ловкостью опытного пьянчуги пробирается среди лабиринта столов.
Когда Сангфугол уселся на свое место, Саймон с удовольствием перевел взгляд на двух служанок, прислонившихся к стене в дальнем конце зала. Они обмахивались передниками и негромко переговаривались. Одной из них была Эфсеба, новая девушка, а второй Риба из кухонной прислуги. Приятное тепло разлилось по жилам Саймона. Ему ничего не стоило пройти через зал и заговорить с ними. Было что-то такое в Эфсебе, в ее глазах и губах, особенно когда она смеялась…
Ощущая себя исключительно легкомысленным, Саймон шагнул в комнату, и на него сразу обрушился рев голосов.
Минутку, минутку, думал он, вдруг почувствовав, что краснеет от испуга, как же я могу просто так подойти и заговорить с ними… Они же сразу поймут, что я подглядывал… Разве они…
— Эй ты, ленивый олух, тащи нам еще вина!
Саймон оглянулся и увидел, что это краснолицый граф Фенгбальд машет ему пустым кубком с королевского стола.
Краем глаза он заметил, что служанки уже выскользнули из комнаты. Саймон бросился в альков, чтобы взять свой кувшин, но ему пришлось долго вытаскивать его из-под кучи дерущихся псов. В стороне лежал тощий щенок с белым пятнышком на коричневой морде и горестно поскуливал, не смея принять участие в общей свалке. Саймон отыскал кусок сала и бросил его щенку. Тот не жуя в два приема заглотил подачку и повилял обрубком хвоста, благодаря за угощение. А когда Саймон понес кувшин через комнату, щенок засеменил у его ног.
