— Идем все, плачу только я. Споры неуместны, празднуем покупку домры!
И мы пошли жрать и пить. Сели за стол, подбежал половой. Я терпеть не могу ожидать в кабаке долго.
— Что у вас есть, чтобы дать быстро?
Он перечислил: гусь, утка, куры, налим, осетр, икра соленая и т. д., и т. п.
— Мне осетра, гуся с гречневой кашей, водки, хлеба, морс. Велик ли осетр? — вспомнив, что бывают огромные.
Официант махнул руками шире плеч. Годится.
— Икры, капусты квашеной, сала соленого порезанного. Ребята, а вам чего?
— Ну, нам бы каши… — прошептали на разные голоса. Скромняги вы наши новгородские! — Ладно. А вина, пива?
— Пива.
— Если оголодаем, баранина есть? — опять просолировал я.
— Доходит.
— Ну, тащи.
Половой замялся, потупился.
— У нас дорого…
— Посчитай!
Я начал думать, от чего можно избавиться. Ну, посмотрим, что он там насчитает. Четыре рубля, объявил трактирный служака, который явно живет с чаевых. Сам внимательно смотрит за моей реакцией — убегу или нет. Наш затрапезный вид, видимо, внушал ему подозрения. Я порадовался в душе доступности суммы. Изгнания удалось избежать.
— Тебя как звать-то?
Половой слегка ошалел. Ему на внешний вид можно дать лет тридцать-тридцать пять, видал виды, и на службе, явно, не первый год. И, похоже, впервые кто-то из посетителей поинтересовался его именем.
— Олег — еле слышно.
— А отчество?
Ощущение было, видимо, умопомрачительное. Его аж качнуло, и он ухватился за край стола.
— Акимович.
Я вынул из кошеля рубль.
— Это за еду задаток. А дети у тебя есть?
Трактирный старослужащий был потрясен. Даже хозяин харчевни никогда этим не интересовался.
— Трое: два мальчика и девочка.
— А вот это, Олег, им на подарки.
Я выдал еще полтинник. Он пытался что-то возразить.
— А тебе — после окончания еды. И моего таланта — добавил про себя. Половой поскакал на кухню, как молодой олень. К нам, вначале, он брел, как старый лось. Ну ладно, полно других забот.
— Я, ребята, хочу снять часть дома с другом. Хозяйка пусть тоже живет. Но родственники, многочисленные друзья, брехливая собака — нежелательны. Владетельница лучше пожилая.
Длинный Егор тут же среагировал.
— Я у такой старушки живу. Вчера, когда дрова колол, она попросила найти еще парочку жильцов.
— Надо поглядеть на дом, — заметил я.
— Он замечательный: и просторный, и крепкий. Муж плотник был. В годах тоже, но крепкий. Этой зимой от простуды помер.
— Бабушка-то не жадная?
— Она без мужа обнищала совсем. Мы с ней вчера последнюю краюху хлеба доели. Сегодня голодная сидит. На огороде пока только лук да укроп выросли. Хозяйка говорит, пусть хоть на хлебушек за проживание расщедрятся.
