— Но потом что-то изменилось, не так ли?
— Угу. Потом я встретил эльфийку — беженку из пограничной деревушки. Думаю, ты догадаешься, что было дальше. Я общался только с Люсиль, посвящал ей все свободное время. Любовь-морковь, и тому подобное. А она оказалась вампиром.
— И?
— Вскоре Люсиль попала к инквизиторам — ее поймали во время облавы. Эльфийка отличалась зверским аппетитом и убивала каждую ночь, за что и поплатилась. Первые полгода после заражения я тоже не знал меры — число моих обидчиков сократилось втрое. Охотники ломали головы, жгли невиновных, но на мой след не вышли. Понимая, что рано или поздно меня схватят, я решил усмирить зверя. Вот, собственно, и все. Твоя очередь.
Вместо ответа Уна страстно поцеловала спутника. Армаген ощутил жгучую пряность на языке, а вместе с ней прилив магической энергии.
— А я живу в пещере и варю зелья для ежелюдов. Пришло время рожать потомство, вот и отправилась в путешествие, где посчастливилось встретить тебя. И мое лоно приняло твое семя, в отличие от сотен других претендентов.
— Странно, что тебе не противны перворожденные. Ведь из-за нас ты ютишься среди бесплодных земель.
Уна звонко рассмеялась и хлопнула спутника по заднице. Поведение дроу вызывало у Армагена то беспокойство, то желание взять ее прямо в придорожных кустах. Хотя чего еще ожидать от женщины, сотни лет прожившей среди степей — столь же бескрайних, сколь и безжизненных.
— Это было так давно, что мой дед еще не родился. Лучше скажи, что ты будешь делать после того, как найдешь танцовщицу?
— Не знаю, — пожал плечами Армаген.
— Вот и я о том же. Ни нашествий злых сил, ни пробуждений темных богов. Даже крупные войны — и те закончились. Скукотища.
Уна сладко потянулась. Левая грудь угодила в прореху мантии, и целитель поспешил отвернуться, хотя для подавления желания этой меры оказалось мало. Несмотря то, что получила все, за чем пожаловала, ведьма не прекращала соблазнять попутчика каждым жестом и движением. То проведет ладонью по спине так, что мурашки забегают. То наклонится за травкой в такой позе, что хоть камни грызи. Порой Армагена посещали мысли, что до Мельма он живым не доберется. Особенно если учесть, что эта женщина вытворяет в моменты близости.
К полудню густой бурьян сменился редкими колосками пшеницы. Спутники вышли к небольшому полю, за которым расположилась деревенька. Армаген насчитал пять хибар — все как на подбор скособоченные, с прохудившимися крышами. Причиной тому был недалекий Фронтир.
