Да, тяжко им сейчас, очень тяжко. И очень нелегко сознавать, что их самым банальным образом использовали, заманив в старую, как мир, ловушку. Предательство… как ни посмотри, это было предательством дома, трона, рода, всего леса и повелителя. Как ни крути, но прощения им, совершившим подобный проступок, не было. А то, что причиной стал обман… Пожалуй, это слабое оправдание попытки унизить и убить своего лорда. Если бы Белка не прочла их мысли, то не видать им больше белого света, не вдыхать ароматы свежей хвои, не встречать рассветов и не радоваться каждому прожитому дню. Особенно тогда, когда эти самые дни выдались на редкость теплыми и спокойными.
– Мне не нужны ваши жизни, – вдруг обронил владыка Л’аэртэ, протягивая удрученному ллеру раскрытую ладонь. И тот вздрогнул, обнаружив на ней свой родовой перстень. – Возьми. Это твое.
Ллер Эналле, как во сне, поднял на повелителя затуманенный взгляд, но Тирриниэль смотрел абсолютно спокойно, потому что поступал так, как считал нужным. Он не стал разрушать чужой перстень вчера, хотя мог, и никто бы его не остановил. Тиль точно так же мог это сделать чуть позже, когда эльфы были слишком измотаны. А мог уничтожить прямо сейчас, здесь, когда у неверного слуги не осталось ни сил, ни возможности, ни желания спорить.
– Возьми, – терпеливо повторил Тирриниэль, но, не дождавшись ответа, просто вложил кольцо в вялую ладонь сородича.
Тот снова вздрогнул и остановился.
– Вы оставите нам жизнь?!
– Я же сказал: мне ваши жизни без надобности. – Владыка спокойно отвернулся и продолжил путь.
Эльф машинально сжал сокровище, неверяще глядя в спину повелителя. Неуловимо нахмурился, не понимая, отчего лорд, некогда не пожалевший даже собственного сына, сегодня был так неоправданно щедр, а затем покачнулся от какой-то мысли и, поняв свою судьбу, горько прошептал:
– Значит, отречение… Иного мы недостойны.
– Что? – удивленно обернулся Тиль.
Ллер Эналле прикусил губу.
– Я готов, мой лорд. Я приму отречение. И понимаю, что даже это – слишком большая щедрость с вашей стороны.
– Эналле, ты здоров? – вежливо поинтересовался владыка Л’аэртэ, когда бледный до синевы эльф вдруг низко поклонился. А за ним также покорно склонили головы три десятка остроухих. – Может, ты головой слишком сильно ударился? Или пыльцы какой надышался, пока от хмер бежал?
– Нет, мой лорд. Простите, что мы были так слепы.
Тирриниэль окончательно нахмурился.
– Отречение? Что-то мне это напоминает… Бел, подожди-ка минуту: у нас возникла непредвиденная проблема.
