– Успокойся, дурак! – Голос ведьмы стал свирепым от страха. – Если она удерет, я смогу обратить ее в ветер, в снег, в семь нот музыки. Но я предпочитаю удерживать ее. Ни у одной ведьмы мира нет пленной гарпии, да ни у одной и не будет. Я сохраню ее, даже если придется скармливать ей что ни день по куску твоей печени.
– Как мило, – сказал Рух. И отступил от Мамы Фортуны, и с вызовом спросил: – А что, если ей нужна только твоя печень? Как ты поступишь тогда?
– Да все равно буду кормить твоей, – ответила Мама Фортуна. – Она не заметит разницы. Гарпии умом не блещут.
В свете луны старуха одиноко скользила от клетки к клетке, погромыхивая замками, подстегивая заклинания – совсем как мать семейства, щупающая дыни на рынке. Когда она подошла к клетке гарпии, чудище издало звук, который пронзил воздух, точно копье, и расправило в страшном великолепии крылья. На миг единорогу показалось, что прутья клетки закорчились и потекли, как струи дождя, однако Мама Фортуна щелкнула сучковатыми пальцами, и прутья вновь ожелезились, а гарпия, поникнув на насесте, погрузилась в ожидание.
– Пока еще нет, – промолвила ведьма. – Все еще нет.
Они смотрели одна на другую одинаковыми глазами. Мама Фортуна сказала:
– Ты моя. Если убьешь меня, ты моя.
Гарпия не шелохнулась, но луну затянуло облаком.
– Пока еще нет, – повторила Мама Фортуна и обернулась к клетке единорога.
– Ну что, – спросила она густым ласковым голосом. – Я напугала тебя немного, не так ли?
И засмеялась – звук получился такой, точно змея стремглав проползла по грязи, – и подошла поближе.
– Что бы ни говорил твой друг чародей, – продолжала она, – кое-каким небогатым искусством я все еще владею. Заставить единорога поверить, что она стара и грязна, – это, сказала бы я, требует некоторого мастерства. И разве грошовое заклинание удержало бы Мрачную взаперти? Никто еще до меня…
Единорог ответила:
– Не бахвалься, старуха. Там смерть твоя сидит в клетке и слушает тебя.
– Да, – спокойно согласилась Мама Фортуна. – Но я, по крайней мере, знаю, где она сидит. Ты же бродила в поисках своей по дорогам. – И она усмехнулась снова. – Впрочем, где сидит твоя, я тоже знаю. Но я избавила тебя от встречи с ней, и ты должна благодарить меня за это.
Забыв, где она, единорог прижалась к прутьям решетки. Прутья язвили ее, однако она не отстранилась.
– Красный Бык, – сказала она. – Где мне найти Красного Быка?
Мама Фортуна подступила вплотную к клетке.
– Красный Бык короля Хаггарда, – пробормотала она. – Так тебе известно о Быке?
