Вообще, оба китайских миноносца оказались весьма современными и мощными представителями своего класса, превосходя по характеристикам многие русские, не говоря уже о многочисленных миноносках. Вот только считанные годы, проведенные на китайской службе, где их зачастую использовали в качестве посыльных судов и для охоты на пиратов, заметно подорвали здоровье нежных силовых установок, отчего контрактные двадцать четыре узла для них уже давно были недостижимы. Так, стоило механику с «Полярного лиса» узреть кошмар, творившийся в машинном отделении миноносца, тот лишь схватился за голову и перво-наперво предложил добить бедную животинку, чтоб не мучилась. Создавалось такое впечатление, что машину никогда не перебирали, а котлы не считали потребным очищать от накипи. Заглянув же в опреснитель, Ян лишь позеленел и поспешно захлопнул крышку. В результате, будучи рожденными стремительными хищниками, они превратились в разленившихся домашних котов, не способных поддерживать скорость свыше 16 узлов, и то на ровной воде, что превращало их в легкую добычу для любого из новых японских крейсеров и авизо. Причем как впоследствии выяснилось, «Цзо-И» еще считался одним из лучших ходоков среди миноносцев, поскольку все остальные, за исключением того же «Фулуна», с трудом давали 13 узлов, а то и меньше.
Получивший в подопечные подобное счастье Иениш схватился за голову вслед за своим старшим механиком. Он-то планировал организовать легкий и быстроходный отряд, пригодный для разведки, охоты на транспорты или добивания серьезно поврежденного военного корабля, но проза жизни вместо подмоги повесила на его ноги солидную гирю, отказаться от которой теперь уже не представлялось возможным, дабы не потерять лицо. И хуже всего было то, что капитана Чена, командира «Гуанбина», подобная скорость навязанного ему подопечного вполне устраивала, ведь даже в лучшие времена его минный крейсер не мог дать более 16,5 узла. К тому же предложение о проведении силами его экипажа ремонта машин «Цзо-И», благо оснащение военно-морской базы, пусть со скрипом, но все же позволяло провести подобные работы, поданное Иенишем на имя адмирала Дина, было отвергнуто. Со дня на день планировался выход всего флота, и лишиться одного из крупных миноносцев он не желал. Максимум, чего удалось добиться, – насколько это было возможно вычистить машину от отработанного масла, облепившего механизмы немалым слоем, да организовать совместными усилиями обоих экипажей чистку котла, сходного по конструкции со стоящими на русском корабле и оттого хорошо знакомым его экипажу. Также, в глубокой тайне от большого начальства с помощью лома, кувалды и такой-то матери удалось заменить три десятка прохудившихся трубок, взяв новые из запасов «Полярного лиса», что через пять дней после начала работ позволило китайскому миноносцу не отставать от минного крейсера, идущего со скоростью 18,5 узла. Можно было бы дать и немного больше, но Иениш не захотел подвергать серьезной нагрузке машины корабля перед ожидающимся выходом. Правда, пришлось поделиться с новым напарником ньюкаслом, который удалось взять в перегруз в Шанхае. Он, конечно, немногим уступал кардифу, но по сравнению с тем кошмаром котлов, что сжигали в топках китайских кораблей, казался амброзией на фоне откровенных помоев. Китайские снабженцы, оставаясь верными своим принципам, снабжали флот и армию чем придется, оплачивая и получая по бумагам только лучшее. Оттого и ползали должные быть быстроходными крейсера на десяти – одиннадцати узлах.
