Уладив основные дела и оставив на хозяйстве двух дальних родственников своего переводчика, основная задача которых заключалась в охране арендованного склада и закупленного угля, Иван вместе со всей командой «Полярного лиса» вышел в крайний для минного крейсера рейс под русским флагом. Впереди их ждал Вэйхайвэй, где базировались основные силы Бэйянского флота, и новый флаг, под которым им предстояло воевать в этой чужой войне.
Вэйхайвэй, как и ожидалось, оказался забит под завязку боевыми кораблями и транспортными судами, что, впрочем, было немудрено для главной военно-морской базы сильнейшего флота империи Цин. Миноносцы, канонерки, крейсера и оба китайских броненосца равномерно распределились по всему внутреннему рейду, совершенно не опасаясь японского флота под защитой тяжелых орудий, прикрывавших базу фортов. Как раз к приходу «Полярного лиса» на броненосцах велись работы по демонтажу бронеколпаков с барбетов и обкладыванию всего, что только можно, мешками, набитыми песком. Но все это экипаж минного крейсера смог рассмотреть лишь после того, как поднявшийся после продолжительных переговоров на его борт лоцман провел корабль через выставленные минные поля.
Пришедший под русским торговым флагом минный крейсер поначалу был встречен довольно прохладно. Командующий собранной на базе эскадрой адмирал Дин Жучан являлся не только лучшим цинским адмиралом, радеющим о своем деле и флоте, но и истинным патриотом. Потому он не отличался большой любовью ко всем, кто пытался влезть во внутренние дела империи. Но при этом являясь весьма прагматичным и здравомыслящим человеком, всегда был готов прислушаться к грамотному совету одного из немногих иностранцев, что присутствовали на кораблях флота, хоть те с завидным постоянством и пытались всевозможными путями продавливать интересы своих государств, вместо того, чтобы честно служить и передавать опыт своим китайским коллегам, для чего их, собственно, и принимали на службу.
Потому неожиданно свалившийся на голову русский «доброволец, безвозмездно передавший свою личную яхту империи Цин», поначалу был принят именно как агент влияния великого северного соседа, и не будь при нем верительной грамоты от самого Ли Хунчжана, адмирал, несомненно, приказал бы не пускать минный крейсер на внутренний рейд военно-морской базы. Но после ряда бесед, проведенных как наедине с Иенишем, так и в компании с прочими иностранными советниками, адмирал Дин убедился в немалом опыте русских офицеров и даже принял во внимание ряд высказанных ими идей.
