Всё немного изменилось после приезда Симоны. Папа всегда говорил, как важно, чтобы будни были весёлыми, ведь что ни день – то будни. Прожив три недели в доме на Спаррисвэген, Билли поняла: хочет она того или нет, но они с мамой создали в своём новом доме что‐то вроде будней. Иногда они бывали вдвоём, иногда кто‐нибудь навещал их, но чаще всего они делали примерно одно и то же. Ездили на пляж, готовили еду. Они больше не говорили о том, что случилось в доме, потому что мама тогда начинала жутко злиться.
Билли невольно полюбила – почти полюбила – свою комнату со скошенным потолком. Она повесила на стены фотографии папы, бабушки и дедушки и расчистила на полках место для своих книг, привезённых из Кристианстада.
– Ты, кажется, будешь первым в Швеции подростком с собственной библиотекой, – заметила мама.
Как‐то в дождливый день Билли прошлась по содержимому полок внимательнее. Книги стояли в алфавитном порядке – по именам авторов. Билли это понравилось, и свои книги она поставила на полки так же. Получилось симпатично.
– Призрак ещё в доме? – спросила Симона, когда они с Билли болтали вечером по телефону.
– Вряд ли. Во всяком случае, я пока ничего не слышала.
Билли не хотелось больше искать тетю Эллу – та наверняка нарасскажет ей всяких ужасов про дом. Мама взяла в привычку запирать перед сном дверь гостевой комнаты, и Билли немного успокоилась. По ночам она старалась не спускаться на первый этаж, пока мама спит.
С Аладдином она виделась часто – всегда в городке или у него дома.
– Почему ты не пригласишь его к нам? – спросила мама.
Ну и вопрос, подумала Билли. Аладдин всегда на лодке один, и естественно, там веселее, чем дома у Билли. Но однажды Аладдин явился сам. Как‐то после обеда Билли сидела на террасе и читала, мама уехала в магазин. Аладдин с довольным видом вкатился к ним на участок на своём одноколёсном велосипеде.
– Решил посмотреть, как ты живёшь, – объявил он. – Ну и навестить парочку привидений.
– Лучше не надо, – отозвалась Билли.
– Краска отошла, – заметил Аладдин, поднимаясь на террасу.
Он указал на стену дома: чешуйки краски кое‐где отслоились и попадали на землю. Трещины, которые Билли увидела ещё в первый день, со временем удлинились, умножились. Казалось, что стены кто‐то разрисовал странным узором.
– Знаю, – сказала Билли. – Ужасно некрасиво, правда?
Пять минут они походили по дому, а потом вернулись на террасу и стали пить сваренный мамой смородиновый компот.
