— А вот и твоя комната. Думаю, тебе понравится. — Нечаев вопросительно смотрит на Федора. — И с видом на реку. Ты только погляди.
Вид из окна открывался изумительный. Высокий противоположный берег реки порос светлым, кудрявым лесом, а за ним, далеко на горизонте, виднелись фиолетовые горы. На лугу разбросаны желтые и белые точки — утиные и гусиные семейства получали все радости жизни.
Затем Федор и Василий Захарович пили чай. Угощение тоже было старинным, добротным: смородиновая наливка, айвовое варенье, рассыпчатые домашние коржики, вероятно, Дашенька делала.
— У нас край богатств, место спокойное, — вел неторопливый рассказ Василий Захарович. — Живем в стороне от больших дорог. — Он подтянул грушу настенных часов, сверил их со своей «луковицей», которую достал из бокового кармашка у пояса, перевел большую стрелку вперед. — Отставать стали, — вздохнул. — Им уже далеко за шестьдесят. Как и мне. — Василий Захарович покачал головой. — А что человеку нужно на старости лет — покой и уважение. Как ты думаешь?
— Пока не знаю, — чуть заметно улыбнулся Федор, — это самому пережить нужно. Мне, например, необходимо двигаться, чем-то постоянно быть занятым, одним словом, действовать.
— В твои годы, конечно…
— А потянулся я к тишине на время. Нужно ведь привыкнуть к свободе.
— Работа для тебя найдется. Можно в совхоз пойти. Можно на заводе железобетонных конструкций устроиться.
— О совхозе мне немножко Дранов рассказывал.
— Дранов? Правая рука директора Малюгина.
— А что он за человек? Уж очень его Дранов расхваливал.
— Малюгин, как это сейчас принято говорить, сильная личность. Появился он у нас лет семь или восемь тому назад. За ним, к слову, и Дранов прикатил. Тогда Малюгин стройуправление возглавлял, а Дранов стал его заместителем по снабжению. И вот, представь себе, не прошло и месяца, как наша тихая «Девица» буквально ожила. Все вокруг загремело, задвигалось, зазвенело. Малюгин развернул строительство, которое до этого никому здесь и не снилось. И техники новой сколько появилось! За полгода отгрохали завод железобетонных конструкций, а через годика два поселок нельзя было узнать. Городок. Да что там городок. Новый город появился. Начальство из района, из области, корреспонденты… Малюгин стал знаменит, его власть и авторитет — почти безграничны. И сейчас он в зените славы.
Настенные ходики мирно отсчитывали время. Почти опустел графинчик с наливкой, остыл недопитый чай в тонких с узорами стаканах, была отдана дань ароматным коржикам, а неторопливая беседа все продолжалась.
