— Я бы сильно удивился, если бы она тут была. Такую глупость, как идущая на командный пункт вентиляционная шахта реактора, могли придумать только американские киношники, — флегматично отозвался Казак.
— Пожалуй… Только куда ж клиент императора выкидывать будет?
— Это — его проблема. А не справится, поможем инвалиду.
— Император током бьётся, — не разделил уверенности командира Чечен.
— Подумали бы лучше, как мы этого бугая отсюда потащим. В нем полтонны, не меньше, и не факт, что у меня получится открыть переход прямо здесь, а до основного, в каптёрке, метров двести, — забубнил Псих.
— Может по частям? — жизнерадостно предложил Чечен. — В смысле, может у него протезы отстегиваются?
— Кончай трепаться, мужики. — одернул подчиненных Казак.
И правда, руководители проекта уже закончили объяснять что-то на макете станции и отправились показывать свое детище вживую. Казак и Чечен пристроились в хвост процессии. Псих же отстал в надежде поискать чего высокотехнологичного, что плохо лежит.
Через полтора часа экскурсии Казак понял, что как на подбор поджарое и мускулистое телосложение офицеров, прибывших на борт станции вместе с Вейдером, не случайность, а суровая закономерность. Пузатым адмиралам в окружении темного лорда не выжить. В буквальном смысле.
Двухметровая фигура Дарта Вейдера размашисто шагала, не сбавляя шаг и не обращая внимание на то, что всем остальным приходится бежать. И если для флотских офицеров практически марафонский забег — дело привычное, то руководитель строительства уже хватается то за сердце, то за переборки.
— Не фига себе темп у инвалида. Паралимпиец. Местного же сейчас кондратий хватит, — выдохнул, рискуя сбиться с дыхания, Казак.
Но до несчастного случая на производстве дело все же не дошло. В одном из коридоров Вейдер свернул в широко распахнутые двери одной из кают — его личных апартаментов. Казак и Чечен замерли по обеим сторонам от дверей. У остальных, включая мокрого от пота моффа, второе дыхание открылось. Коридор опустел практически мгновенно.
Двери каюты остались открытыми. Хозяину настолько наплевать на собственный комфорт и безопасность, или он уверен, что в коридоре никто без крайней необходимости не появится? Чечен осторожно повернул голову, заглядывая внутрь. Из мебели, если это можно считать мебелью, — огромный черный шар. Повинуясь жесту вошедшего, его створки раздвинулись, и темный лорд исчез в нем, словно в глубоком кресле.
Довольно долго ничего не происходило. Сидящий в странном кресле спиной к входу человек то ли звездами за прозрачной стеной каюты любовался, то ли спал с дороги.
