Я улыбалась так, будто передо мной застыла не орда серых офисных крыс, разносчиков лихорадки отупения, а компания старых друзей. Я приветствовала не Сайто и не Ирину, я приветствовала Человека-Воробья, зашедшего ко мне на файф-о-клок с домашней шарлоткой. Пирог был ароматным, ещё теплым - Человек-Воробей испёк его из красных сочных яблок, уродившихся в бабушкином огороде, на свежем воздухе Японских Альп. Мы сидели на даче за большим круглым столом: я, Платон и Царь. На столе лежала белоснежная скатерть и серебряные приборы. Дымился пузатый начищенный самовар, а Платон разливал чай со смородиновым листом в большие чашки из тончайшего фарфора. Царь по случаю расчесал бороду, повязал под неё льняную салфетку и держал чашку, оттопырив мизинчик. Я смотрела на Царя и умилялась - он был чертовски похож на Толстого. Из приоткрытого окна доносились звуки музыки, играла пластинка Дебюсси. Платон откопал её в одном из винтажных магазинов на Коэндзи>36>, прикупив заодно и проигрыватель. Человек-Воробей глядел на нас так же нежно, как в экран телефона, когда получал эсэмэски от своей то ли девушки, то ли видения. Я была в шифоновом платье в цветочек, распущенные волосы лились на плечи густым гречишным медом. Я указала Человеку-Воробью на плетёное кресло за столом. Он оценил мой сумасшедший неоновый маникюр, а я его носки - один красный в жёлтую полоску, а другой голубой в белый горошек. Я улыбалась свободному миру, свободный мир улыбался мне. Я грезила с широко открытыми глазами. Ни Сайто, ни Ирина не могли лишить меня волшебного чаепития с Человеком-Воробьём, Царём и Платоном.
Всё ещё улыбаясь, я опустила подбородок и согнулась в глубокий поклон. Четыре секунды вниз, три секунды в нижней точке, четыре секунды вверх. Каждое движение было выверено, градус отточен. Я больше не нуждалась в линейке и секундомере, за год неустанных репетиций я отполировала мастерство. Каждый день я показывала новичкам и старожилам класс. На корпоративах мне часто говорили, что моё «Доброе утро» самое доброе и самое бодрое. Я собрала все возможные награды: Синдзюкский Оскар, Офисную Пальмовую Ветвь и Пернатого льва за лучшую роль пятисотого плана - за роль петуха-крикуна.
Я заперла телефон и сумку в шкафчик.
- Выключите электронные устройства, верните спинку кресла в вертикальное положение и откройте шторку иллюминатора. Мы отправляемся в полет, - в раковине моего левого уха скрывалась стюардесса размером с песчинку. Она сопровождала меня во всех рейсах, вне зависимости от погодных условий. Она помогала мне понять, когда нужно включать и выключать бортовые приборы, пристёгивать и отстёгивать ремень безопасности.
