В Птичью башню Люка отправили по поручению начальства. Его офис располагался в другой части Синдзюку. Мы работали в пешей доступности друг от друга, но ни разу не сходили вместе ни выпить, потому что Люку пить запрещала религия, ни поужинать, потому что затяжной депрес-сон предписывал ужинать в гордом одиночестве.
У него было в запасе время, а я только шла на обед, поэтому слово за слово, мы отправились в курилку. В облаке табачного дыма стояла дюжина белорубашечников обыкновенных, молчаливых и задумчивых, Человек-Воробей с огненной сумкой через плечо, набирающий эсэмэски своей то ли подружке, то ли неподружке, я и Люк.
Люк достал мятую пачку «Лакки Страйка», сунул желтоватый фильтр в рот и жадно закурил. «Слушай, а вот расскажи мне, почему ты покупаешь „Лакки Страйк“ в мягкой пачке?» - собиралась было спросить я, но не успела.
- У меня из отдела уже трое наших одногодок уволились, - объявил Люк, как диктор на радио, без особых эмоций.
- Японцы?
- Ага, - ответил он, выпуская струйку дыма в спину стоявшего рядом клерка. - Такие, как мы, не увольняются. У нас мама с папой далеко, а за квартиру платить надо.
- У вас там совсем адище? - с жалостью спросила я.
- Не то слово. Не было еще и дня, чтобы на меня не наорали.
- Та же фигня: либо ор, либо снисходительные взгляды.
- Сэмпаям на меня плевать. Босс вытирает о меня ноги. Меня отчитывают каждый день, а то и по несколько раз в день. Причем когда они отчитывают меня за что-то, за какой-то реальный промах, я ещё могу это понять, но чаще глава отдела придирается на пустом месте. То я стол не так протёр, то календарь не перевернул на новый месяц, то отойдя к принтеру, не пододвинул стул к столу, то моё приветствие было недостаточно громким. Меня до сих пор заставляют кричать «Доброе утро!» во весь голос, чтобы в самом дальнем конце опен-спейса было слышно, а сидит нас там три сотни человек, - выдохнул Люк.
- Кошмар, - я сделала полшага в сторону, чтобы подпустить к урне белорубашечника c погасшим окурком в руке.
- У тебя, я так понимаю, так же?
- Ага, то мэйлы слишком короткие, то мэйлы слишком длинные, то мэйлы слишком широкие.
- В смысле слишком широкие? - спросил Люк, подкуривая следующую сигарету.
- Босс считает, что я пишу мэйлы такими широкими строчками, что у адресата рябит в глазах. Он даже обвинил меня в том, что я сажаю клиентам зрение, а однажды на полном серьёзе спросил, не специально ли я издеваюсь над несчастными. Я показала ему, что наши заграничные партнеры тоже пишут широкие мэйлы, что широкие мэйлы -это нормальные мэйлы, но....
