Вид папы и короля Франции, стоящих рядом в аббатстве Сен-Дени в день Пасхи (по случаю которой папа освятил гигантское золотое, инкрустированное драгоценными камнями распятие, «истинный крест Господа, превосходящий все прежние»), произвел глубокое впечатление на присутствовавших. Одон Дейльский, монах, крестоносец и хронист, назвал это «двойным чудом» – наблюдать «короля и апостольского мужа в качестве паломников»[161]. Многие знатные люди принимали крест навсегда или на время, но до сих пор ни один монарх не покидал ради этого свое королевство, за исключением правителя Норвегии Сигурда, который отправился в Иерусалим в 1107 году. С тех пор минуло сорок лет, и вот теперь необыкновенное событие должно было повториться. Всеобщее воодушевление подпитывалось еще и тем, что не только Людовик собрался в крестовый поход: к нему обещал присоединиться второй по значимости европейский правитель, король Германии Конрад III[162].
Столь мощный отклик получила изданная в декабре 1145 года (и переизданная в марте 1146-го) папская булла Quantum Praedecessores («Cколь много предшественники»). В этом послании Евгений призвал «величайших мужей и дворян» готовиться к войне и «приложить усилия, противустав множеству неверных, ликующих в час, когда они нас победили, и так защитить восточную Церковь». Его призывы с энтузиазмом распространялись Бернардом Клервоским. Стареющий, болезненно худой, часто недомогающий из-за постоянных постов, граничащих с голоданием, Бернард тем не менее неустанно путешествовал по королевствам Европы, убеждая их правителей поддержать военное начинание. На это ушло почти три года, но через несколько недель после Пасхи 1147 года войско, призванное отомстить за падение Эдессы, наконец было готово к отбытию.
Тамплиеры, встретившие Пасху в Париже, скорее всего, уехали с остальной частью армии Людовика 11 июня, после впечатляющей церемонии, прошедшей в готической церкви Сен-Дени: король приблизился к папе, стоящему перед золоченым высоким алтарем, встал на колени, чтобы поцеловать серебряный реликварий с останками святого покровителя аббатства, и получил от святого отца суму паломника и благословение. Пришедшие увидеть это проливали слезы и возносили молитвы. Вот уже полвека Запад не испытывал такого подъема энтузиазма. Однако многочисленные армии, ведомые великими правителями, не гарантировали успеха экспедиции, особенно на сухопутном пути протяженностью несколько тысяч километров. По мере того как войско Людовика продвигалось на Восток, становилось ясно, что на деле это было немногим больше, чем огромная и совершенно неорганизованная толпа набожных людей. Если бы не рыцари Храма, они, скорее всего, никогда не достигли бы Сирии.
