- И такой уже есть?
- У нас много чего теперь есть. Дик Джексон по несколько дней от компьютера не отходит, программирует нам амуницию, прочие аксессуары. Так что мы теперь экипированы по высшему классу.
- А раньше он не мог этим заняться?
- А куда ему было торопиться? Основным он и так нас снабжал. Ну да ладно, нам еще надо выяснить, если на этой ферме видеокомп или на худой конец обычный телефон? Пошли.
- Постой, - сказал я. - Выйти на открытое место мы всегда успеем. Давай отсюда глянем, стоит ли туда соваться.
- Думаешь, опасно?
- А черт его знает. Я уже собственной тени боюсь.
Я включил телесистему шлема и ферма оказалась прямо передо мной только руку протяни.
Вроде все было тихо. Бегали куры по двору, меланхолично жевали сено коровы, окна дома были нараспашку и тюлевые занавески испуганными птицами метались на ветру.
- Тебе не кажется странным, что коровы стоят в стойлах, а не пасутся? спросил Бруно.
- Мало ли, - ответил я. - Может, хозяева боятся их выпускать. Сейчас времена, сам знаешь какие. Народ из города попер, а кормиться ему чем? Вот то-то.
- Ну что, идем или нет?
- Подожди. Я бы хотел кого-то из людей увидеть. Скотине и черт лысый не страшен.
На то она и скотина.
Мы подошли к кромке леса и, спрятавшись за деревьями, продолжали наблюдать, покуда минут через пять из дома не вышел хозяин фермы. Это был угрюмого вида мужичок лет пятидесяти, заросший седой щетиной, какой-то дерганый и неуклюжий.
На голове у него была ковбойская шляпа, надвинутая на брови. Так что глаз я его не разглядел. А жаль, многое смогли бы мне сказать его глаза, но увы, с ними я познакомился лишь через несколько минут. Но тогда уже было поздно что-либо предпринимать.
- Ну что, пошли? - в нетерпении дергал меня за рукав Бруно.
- Да что ты так торопишься? - цыкнул я на него.
- Так ведь жрать хочу. Со вчерашнего вечера маковой росинки, можно сказать, и не нюхал.
- Знаю я твои маковые росинки, - хмыкнул я. - Ну, пошли. Уговорил.
И мы выперлись из леса, не забыв, конечно, снять шлемы, чтобы не пугать простодушных фермеров своим грозным видом. Шли, не прячась, словно совершали утренний моцион. И потому, когда мы подошли к плетеной изгороди, хозяин нас уже встречал. Он стоял возле хлева, упершись подбородком о черенок вил, как-то странно глядя на нас. Я сперва и не понял, что же странного в этом взгляде, но когда мы приблизились еще на несколько шагов, вдруг осознал, что у него нет белков. Точнее они были, только красные, налившиеся кровью, будто все сосуды в глазах лопнули одновременно.
