— Дорогая, — сказал он тоскливо и взял Гвенни под руку, — пойдем. Думаю, нас уже заждались.
— Только не говори, папочка, что это я всех задерживаю вот уже целый час.
— Не час, но минут десять уже наверняка, — вставил Джек.
— У вас есть часы? Выбросите их. Они вам совершенно лишние.
— Дорогая, пойдем, — взмолился отец счастливой невесты, — не надо, прошу тебя.
Пастор и его помощник при виде входящей троицы поспешили на свои места. Они тоже устали ждать и считали выходку Лестрейджа возмутительной.
Люди, стоящие перед алтарем представляли собой очень живописную группу. Гневная невеста, кусающая губы от ярости, ухмыляющийся жених, от которого ощутимо попахивало винным перегаром, бледный отец невесты, сжимающий руки и наивно думающий, что этого никто не видит, и суровые свидетели, косящиеся на опоздавшего с осуждением, а на невесту — с сочувствием, таким явным, что ей жгло спину.
Наконец, пастор произнес последние слова обряда и закончил:
— А теперь поцелуйтесь, дети мои.
Гвен презрительно фыркнула и демонстративно отвернулась. Мистер Фербенкс подтолкнул ее к жениху, точнее уже мужу и прошипел:
— Гвенни, перестань, так полагается.
— Целуй его сам, если хочешь. У меня слишком тонкое обоняние, — прошипела она в ответ едва слышно.
— Гвен…
— Ничего-ничего, — отозвался Джек, — я не настаиваю. Вдруг ей станет плохо.
У мистера Фербенкса стал такой вид, словно он вот-вот упадет в обморок.
— Ну, если это все… — сказала Гвен, — мы можем идти, надеюсь?
— Да, конечно, моя драгоценная женушка, нам уже пора, — съехидничал новоявленный муженек, — не стоит здесь задерживаться.
— Я потрясена, вы говорите о задержке!
— Гвенни, — завел старую песню мистер Фербенкс.
— Надеюсь, ты доволен, папочка. Должен же быть здесь хоть один довольный человек.
— Два человека, — вмешался Джек, показывая два пальца, — я второй.
— О Боже, — едва слышно простонал отец девушки.
Свадьба удалась на славу.
