Между тем, Хэйтаро продолжал разглядывать Аурин оценивающим мужским взглядом. «Красивая, — подумал он, — князю понравится. Светлая кожа, зеленые глаза — большая редкость! А эти волосы! О, она ему очень понравится и он не забудет и про меня. Вот только надо ее приучить к послушанию».
Тем временем, Аурин громко выражала свое недовольство нынешним положением:
— Ваши люди напали на меня, связали и приволокли сюда в вонючем мешке! Вы не смеете так поступать со мной!
— А кто ты такая, детка? — вкрадчиво спросил Хэйтаро, — может быть, принцесса?
— Не твое дело, кто я, — заскрипела зубами девушка.
— Ты не принцесса, — продолжал говорить тот, пропуская ее замечания мимо ушей, — принцессы гораздо лучше воспитаны. Так что, потерпишь. Как тебя зовут?
— Зато я знаю, как тебя зовут. И сейчас скажу.
— Меня зовут — господин управляющий владетельного князя Тэнмира Хэйтаро. Запомни, стерва, — он наклонился над ней и с силой сжал рукой ее подбородок, — иначе за каждое плохое слово ты будешь получать по десять палок. Итак, как тебя зовут?
Аурин демонстративно промолчала, помня о десяти ударах. Она резко дернула головой, освобождая свой подбородок.
— Не хочешь говорить — не надо, — почти миролюбиво сказал Хэйтаро, — я сам придумаю тебе имя, достойное наложницы князя, которой ты скоро станешь.
Услышав это, Аурин просто взбеленилась.
— Ах ты, мерзавец! — крикнула она.
— Я тебя предупредил, — вздохнул управляющий и дважды хлопнул в ладоши, — эй, ко мне!
Вошел слуга и с поклоном осведомился о желании господина.
— Эта женщина рассердила меня, — проговорил Хэйтаро, — она заслуживает наказания — десяти палок. Бить не слишком сильно, но чтоб запомнила.
— Плешивый пень, — не выдержала Аурин.
— Двадцать палок.
— Слушаюсь, господин, — поклонился слуга.
— И развяжите ее, — с этими словами Хэйтаро отвернулся к окну.
Когда Аурин поставили на ноги, слуги были несколько удивлены ее ростом. Развязав ей руки и ноги, они не сразу подступились к ней, чтобы вести ее на место экзекуции.
Хэйтаро, повернувшись, остолбенел.
— Ох! — только и сказал он.
По сравнению с Аурин он казался пигмеем, едва достигающим ее плеча.
Глаза девушки насмешливо блеснули. Она вскинула голову и встряхнула длинными волосами:
— Что, испугался?
— Женщина, ты напрашиваешься на увеличение наказания. Учти, что и двадцать палок для тебя — это больше, чем достаточно.
— Ты не смеешь меня бить, — заносчиво фыркнула Аурин.
— А я и не буду тебя бить. Это сделают мои слуги. Тебя нужно научить послушанию и покорности мужчине.
